Подтягиваясь на правой руке, при этом хрипя от натуги, волшебник почувствовал, что больше он не один. На тренировочную площадку явился Ашарий Задира, как являлся каждый день с начала тренировок.
Прежде он просто смотрел, но когда пришло время тренировочных боев, пиромант стал молча браться за шест и раз за разом выбивать из Тобиуса всю пыль. Каждый день он появлялся и избивал серого мага до тех пор, пока тот не терял все силы. Сначала Тобиус думал, что пиромант получает удовольствие, с толком истязая его, но вскоре понял, что, хотя Задира и беспощаден, он не жесток, а его удары вместе с болью несут пользу. Все это время оппонент оставался нелюдимым, не обмолвившись с Тобиусом и единым словечком.
Левая рука освободилась и на пару с правой крутанула шест, заставляя воздух взвыть. Ашарий тоже взялся за оружие, и они сошлись в быстром поединке, конец которого Тобиус встретил на земле, со вкусом пыли во рту и болью, пульсирующей в бедре. Раз за разом они сходились, колотя свистящими шестами по воздуху и с треском – друг по другу, пока серый волшебник вновь не оказывался бит.
– На сегодня все. Тебя желает видеть его могущество Гаспарда.
Ашарий ушел, оставив Тобиуса в недоумении, которое, впрочем, быстро перешло в кипучую деятельность. Очень скоро, умытый и одетый в чистое, он добрался до кабинета Гаспарды, который находился на средних этажах главной башни.
В стене прорезалась скрытая дверь, за которой все было так, как в предпоследний визит Тобиуса, – в порядке. Множество столов и полок, заставленных всякой всячиной, атмосфера уюта и тепла, сувениры и раритеты со всего мира. Даже магическая статуя грифона, охранявшая проход к Сердцевине, была восстановлена.
Гаспарда не приветствовал посетителя, он сидел в рабочем кресле, сцепив пальцы перед собой, и оглядывал Тобиуса.
– Сегодня мне доставили высочайшее повеление его величества Бейерона Третьего Мудрого, в котором он просит, то есть требует представить ему тебя, Тобиус. Не расскажешь, как он узнал о твоем возвращении?
– Не имею ни малейшего понятия, ваше могущество, – ответил Тобиус, храня каменное лицо.
– Немного порывшись в архивах твоих сеансов связи с Академией, я открыл для себя, что ты служил его величеству придворным магом во время изгнания. Почему мы раньше об этом не знали?
– Видимо, я более скромен, чем сам о себе думаю, и забыл похвастать такой честью.
– М-да, видимо. Полагаю, что, раз ты нашел способ покинуть Академию против нашей воли, значит, можешь найти способ и не возвращаться.
– Кто знает?
– А ведь там, по ту сторону стены, тебя ищет главный магический преступник Вестеррайха. О его деяниях говорить вслух не принято, так что ты можешь не знать, насколько он опасен.
– Пожалуй, я лучше всех знаю, насколько опасен Шивариус Многогранник.
– Верю. Но не до конца. Слышал, что он сделал с Кахестивраном Драконом? А с Логейном Рыцарем? Они мертвы, Тобиус. Оба незадолго до своей кончины были разыскиваемы Шивариусом, о чем доложили совету, и оба отвергли его предложение примкнуть к нему.
– Какая жалость, – ответил Тобиус, – я плохо их знал, но то были хорошие маги.
– И ты все равно собираешься уйти, когда подручные малефикарума ищут тебя везде и всюду? Ты хотя бы понимаешь, что, покидая эти стены, остаешься без единственной защиты?
Тобиус взглянул великому пироманту прямо в глаза и сделал это так спокойно, что и сам немало себе удивился.
