Послушать – так сплошное развлеченье… Телли в сомнении поднял взгляд.
И эти вот – его боятся?
Что-то не похоже…
«Ты скорый на язык, – говорил тогда Жуга, – вертлявый и соображаешь быстро. Полено, вон, тогда поймал на мах… Не получилось убежать – хитри, играй, кружись. Их же трое. Ты-то знаешь, как ударишь и куда, а вот они – черта с два, даже друг про дружку! Обзови их, что ли… Разорви рубаху, в рожу плюнь, заставь их растеряться. Делай суматоху! Понял?»
«Понял», – Телли кивнул.
«Ни хрена ты не понял, – усмехнулся травник, вставая. – Ну, что ж, давай учиться…»
В руках у Щербатого мелькнула короткая толстая палка. Известное дело – канава пустым кулаком не дерется. Телли понял, что дело плохо, и…
Шагнул вперед.
– Что, – простодушно хлопая глазами, спросил он Щербатого, – палочкой меня бить будешь? – голова его нелепо дернулась, и Телли, по какому-то наитию не сменив интонации, повторил как нелепое эхо: – Палочкой меня бить будешь?.. Палочкой меня бить будешь?..
– Эй, ты че… – Щербатый, растерявшись, отступил.
«Ты должен быть сильным, ты должен уметь сказать: „Руки прочь от меня!“. Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе жить?! Что будут стоить тысячи слов, когда важна будет крепость руки?»
Тил бросился вперед, но бить Щербатого не стал. Заместо этого на полпути рванулся вдруг к Рябому – тот как раз залез по локоть в сумку – и врезал ему по зубам. Удар получился несильный, вскользь, но совершенно неожиданный, Рябой не удержался на ногах и плюхнулся на мостовую, выронив мешок.
– Ах, ты… – Отто рванулся вперед и чуть не столкнулся со Щербатым. Завертел растерянно башкой. – Хватай его, Румпель!
– Я… хак!..
Локоть Телли врезался Щербатому под дых. Тот хватанул губами воздух и согнулся пополам. Телли вывернулся, вскрикнув от боли, отпрыгнул к стене («Со стены не нападают») и быстро оглядел всех троих («Не теряй врага из виду! Никогда!»). Драка, похоже, переходила в самую опасную стадию – противники опомнились. Можно было попытаться убежать, но колбаса… и хлеб…
Телли стиснул зубы.
– Ну, гад, – прошипел Отто, – ну, ежик, ты меня достал…
– Сам ты ежик!
Телли рванулся («Делай суматоху!»), подхватил валявшийся на мостовой осколок черепицы и запустил им в фонарь. Попал, и не успел еще затихнуть звон разбитого стекла, как Телли, не вставая, бросился вперед. Холодный ветер мигом затушил свечу, из освещения осталась лишь луна. На вновь подрастерявшуюся троицу посыпались удары («Ступня, колено, голень, пах, дыхалка! – голос травника звучал в ушах. – Не трать сил попусту, бей туда, где больно!»). Кто-то пнул его и промахнулся. Другой попал, но потерял равновесие, взвизгнул и упал, хватаясь за промежность. Выронил свинчатку.
– Ы-ы, гадюка-а-а!
– Не трожь! – Телли прыгнул, оседлал упавшего Щербатого, наступил ему на руку и вырвал из пальцев дубинку. Замахнулся: «Изувечу!».
– А-а!
Двое оставшихся насели на него, подмяли и отпрянули, вдруг обнаружив, что колотят не того.
– Черт!
– Мамочки, как больно…
– Это ты! А этот где?
– Уй, мамочки… – стонал Рябой.
– Вон он!
Отто обернулся.
Телли стоял над ними и бежать, похоже, не собирался. Подражая травнику, Телли медленно повел в воздухе концом дубинки и замер.
– Еще добавить, или хватит? – осведомился он. Голос его слегка подрагивал, и должного эффекта не произвел, но все же заставил всех троих призадуматься.
– Ну, гнида…
Телли без замаха, что есть силы заехал Отто палкой по спине. Тот взвыл и повалился на бок.
