— Моя леди, — вновь сладко запел Маркус, обуздав рвущийся наружу гнев. — Я приношу свои искренние извинения, что позволил этому варвару коснуться твоей руки. Мне так жаль, Ив.
Ему определено было жаль. Себя, в первую очередь, ведь гнев отца, что обрушился на него по приезде, едва не лишил его всей чешуи. Жаль, что поддался на провокации своей бледнолицей девицы, фрейлины его матери. Невеста не волновала его до тех пор, пока я не увёл ее из-под носа. И он сам позволил этому произойти — вот о чем действительно жалел этот слизняк.
— Но ты не волнуйся, как только отец исправит это недоразумение, как только у бурачной печати сменится владелец, он и пальцем тебя не коснётся!
— Ваше Высочество, — осадил распаленного Маркуса герцог Фиенн. Тон его голоса не сулил ничего хорошего, ведь свою дочь он горячо любил. А ящер перед ним, едва не стал причиной ее гибели. — Позвольте Ивелин ответить вам.
— Разумеется, — растянул улыбку Маркус.
— Благодарю, принц Маркус, — ее голос не потеплел ни на сотую градуса, — за ваши извинения. И за то, что позволили понять настоящую ценность моей жизни, которую впредь я буду трепетно беречь.
— Ваше Величество, — вновь заговорил герцог, не давая Маркусу раскрыть рта. — Моя дочь приняла решение остаться женой принца Аслахана. С этого момента и впредь ее намерения неизменны.
8. Глава 4
Вместе с неожиданным, вполне себе настоящим шансом на новую жизнь на меня свалилось разом столько забот, что я не сразу сообразила за что первым делом хвататься. Но одно я знала точно — нельзя медлить и оставаться в стороне. Не в этот раз.
Отсидеться, спрятаться в тени не получится, да я и не хотела этого. До безрассудного неожиданный поступок второго принца, а теперь уже моего мужа, открыл для меня множество дверей. Думая обо всем и сразу, я боялась радоваться своей удаче. Не хотела вновь попасться в ловушку самообмана. Вся первая жизнь прошла в надеждах и иллюзиях, но в этой я собиралась действовать.
И первым делом мне нужно было закрепить наш брак со втором принцем. Лучшим решением для этого была брачная ночь, но первую я провела в отключке, а после принца Аслахана не пускали ко мне.
Наверняка король позаботился об этом. Он был уверен, что я приму его предложение о переносе брачной печати, и не допускал иной мысли. Что ж, я собиралась испортить его планы по укреплению власти своего наследника. Оставалось сообщить мое решение отцу.
— Иви, я понимаю, ты многое пережила и боишься снова оказаться в опасности, но слишком многое поставлено на кон. Твое решение приведет к необратимым последствиям!
Волнения отца были мне понятны. Но он не знал того, что знала я — мы не будем в безопасности, какую бы сторону не выбрали. Буря грядет, и либо наша семья выстоит, либо мы снова окажемся на самом дне. И я собиралась сделать все возможное, чтобы в этот раз не ошибиться.
— Очень на это надеюсь, — ответила спокойно, чем еще больше разбередила отца.
Он не узнавал свою юную, по-детски наивную дочь, а я не могла рассказать, почему так сильно изменилась за ночь. Потрясения от предательства и близости смерти меняют человека, но не столь быстро. Брат Норман тоже чувствовал во мне что-то странное, но ни понять, ни объяснить был не в силах. А я не могла сдержать взгляда, с которым смотрела на них. На родных, которых оплакивала долгими одинокими ночами, пока муж развлекался в объятиях другой.
