Но, видимо, всё-таки по мою.
― Для устрашения. Как чучело на поле, знаешь?
― Почему девушки так любят усложнять?
― Это философский или риторический вопрос?
― Наблюдение. Нет смысла играть со мной в прятки, я всего лишь хотел извиниться. Мальца переборщил, признаю. Я с похмелья всегда немного невменько.
― Если у тебя с похмелья такие причуды, то боюсь спросить: какой ты, когда пьяный.
― Не помню. Спроси у очевидцев. Но вроде мирный.
― Газетный киоск ты тоже по мирняку раскурочил?
Какая довольная физиономия.
― Что, загуглила меня? ― делая затяжку и выдыхая облако дыма, ухмыляется Калинин.
― Заяндексила.
― Польщён.
― Не стоит. Данная информация не более чем для расширения кругозора. Как котёнок?
― В отрубе.
― Усыпил?!?
― Окстись, я по-твоему, такой изверг? В ветеринарку возил, его там прививками накачали. Что-то с панкейками связанное.
― Панкейками?
― Типа того. Ща, ― Булат достаёт из кармана сложенный лист. ― Ринотрахеит, кальцивирус и пан...лей...копения. Тьфу, блин, хрен выговоришь. Говорю же, панкейки. И от хламидиозажахнули для полного комплекта, ― закончив читать, бумажка безбожно комкается и убирается обратно в карман потёртых джинс. ― Так что, когда я уезжал, тот валялся на покрывале укуренной пушистой глистой. Сказали, нормальная реакция. Оклемается.
― А глаза?
― Просто гной. Промыли. И накалякали целый список того, что надо теперь делать. Глистов выводить, что-то там ещё. Ещё и накупил кучу всего: корм, игрушки, лежанку, ― кивок на пухлый рюкзак, валяющийся на лавке. ― Капец. Не было заботы.
― Тебе не повредит. Есть куда спустить энергию, а то её больно много.
― Я бы сказал, куда лучше спустить энергию, но тебе не понравится.
― Уверена, что не понравится. Так что оставь при себе.
― Но предложение-то, кстати, ещё в силе, ― вытаскивая стик из айкоса и бросая его в коробку, которая отлично заменяет урну по мнению уважаемого домоуправления, замечает Калинин.
― Какое?
― Свою киску познакомить с твоим пушистым хомячком. Они поладят.
― Каким хомячком? ― то ли я тупица, то ли он специально придаёт каждому слову пошлый подтекст.
― Который у тебя срок мотает в клетке.
Тьфу. Он об этом.
― Это вообще-то крыса.
― Как звать?
― Зевс.
Ехидным смешком едва ли не давятся.
― Да ты угарнуть решила.
― Сказал мне человек по имени Булат.
Вместо смешков теперь в мою сторону обращён строгий прищур. Жду наездов, но вместо этого получаю снисходительный кивок.
― Не скажу, что это лучшая шутка, которую я слышал, касаемо моего имени, но ничего. Годится.
Пристыженно поджимаю губы. Упрёк, что я уподобляюсь остальным? Что ж, задевает. А имя, между прочим, реально клёвое. Пусть и непривычное на слух.
― Короче, извинения приняты, ― подцепляю скейт мыском кеда и ловлю его. На ступеньках не погоняешь. ― Твоя совесть может быть чиста. Всего хорошего, ― сваливаю, оставляя его в гордом одиночестве. Пусть со своей "киской" сам развлекается. Я пас.
Хотя, в целом, моё удивление нескрываемо. Мне-то казалось, что он наглухо отмороженный, а теперь прям засомневалась. Проблески адекватности ведь присутствуют!
К сожалению, недолгие, потому что ближе к полуночи через кирпичную кладку опять начинает фигачить телек. Да ну твою ж налево...
Что-то взрывается, грохочет и стреляет ― боевик. Даже узнаю, какой. Тоже смотрела, и он мне тоже понравился, но это ж скотство. Сил никаких нет.
Не выдержав, отбрасываю подушку, под которую последние минут пятнадцать безнадёжно закапывала голову, и что есть силы лягаюсь в стену.
