Никто не снимал для наших предков фильмов о том, как их вождь единолично зарубил в частной пещере мамонта-акселерата и самостоятельно играется теперь с его махнушками на ушках, а из бивней сделал погремушки и НИ-КО-МУ не даёт. Никто не держал в племени тунеядцев, которые истерили бы и, отряхивая крошки со рта после сытного обеда во вражеском клане, критиковали бы обеды родного племени. Наши пещерные предки за таких по митингам не шастали, наши пещерные предки были умные. Они их либо выставляли с позором из племени, либо съедали на ужин. Хотя такие были обычно невкусными…
1 февраля 2021 года
Выборы
Есть такие невыносимые люди, которые на вопрос «Вам с лимоном или с молоком?» напрягают складку на лбу и начинают мучительно думать, на радость километровой очереди. Эти люди взвешивают все «за» и «против», мысленно рисуют в голове табличку плюсов и минусов лимона и молока, советуются с гуглом, с родственниками, с очередью. Бесят всех! Такие люди могут стоять перед туалетом с надписями «М» и «Ж» и мучительно выбирать, куда пойти.
С прискорбием спешу вам сообщить, что такой человек – это я. Нет, вещи простые – мужа, например, или машину – я быстро выбрала, за секунду. А вот товар посерьёзнее – носки там, например, или вообще колготки – это я могу пару недель все магазины обходить, и всё не то. Когда формат носков, наконец, подходит, начинается невыносимый по степени сложности выбор узора.
Меня можно пускать в магазин, только если в ассортименте – не более одного наименования искомого товара. Если больше – не пускайте. Пожалейте меня. Меня, продавца, производителя. Ведь даже выбрав одно из сотни, я всенепременно найду в этом одном несовершенство. Да-да, я тот самый клиент, которому нужно точное такое же, но с перламутровыми пуговицами. Поэтому Филипп на дух не переносит магазины. Вообще. То есть он единственный ребёнок на планете Земля, который даже при виде магазина игрушек конфиденциально натягивает капюшон, втягивает голову в тазобедренный сустав и делает вид, что он со мной не знаком и просто проходил мимо. Филипп готов носить сандалики 27-го размера лет до 80-ти, а джинсы до тех пор, пока они в силу роста ребёнка не превратятся в бриджи, а затем и в шорты. Но поплетётся в магазин только в том экстренном случае, когда я открою (=проору́) ему страшную тайну, что его джинсы впору только Кену от Барби.
Вчера тот экстренный случай наступил, и пытка магазинами началась. Филиппу сразу же подошли первые попавшиеся джинсы на трёхлетнего малыша, без примерки… Мне же не подходило всё: размер, цвет, замок, частота строчки и форма карманов.
На четвёртом часу хождений ребёнок уселся на место новой коллекции и провозгласил: «Продаётся Филипка!». Потом скромно добавил «недорого». Затем пересел в акционный отдел с надписью «SALE50 %» и объявил распродажу Филиппок. Когда и на это выгодное предложение не нашлось покупателя, ребёнок порылся в моей сумке, выудил листочек (им оказался результат анализа мочи), написал фломастером на обороте «Отдамся в добрые руки!» и прицепил листочек к себе. Анализ, кстати, был хороший: и он, и подпись лаборанта, добавляли ребёнку ценности.
Критичным взглядом я осмотрела свои руки: вполне себе добрые. Так что я такого ценного мальчика, конечно, забрала. Забрала и пошла с ним в следующий отдел. С джинсами.
