И оказывается, исходную версию той же закономерности постулировал еще Т. Гоббс, в 17-м веке. «Прежде чем анализировать историю народов, необходимо тщательно изучить нравы и привычки людей». И был прав – воистину, все начала там… (явление Капитала мы договорились пока не рассматривать. Ограничимся свидетельством знатока страстей человеческих, Оноре де Бальзака: «Жизнь: это машина, которую приводят в движение деньги». Ненаучная, но верная характеристика только набирающего в его время силу капитализма ).
Итак, логика исследования возвратила нас снова к самому началу, к человеку. Основные, исходные закономерности по обсуждаемому вопросу доказал все тот же Б. Спиноза: «…Мы стремимся утверждать о себе и любимом нами предмете все, что, по нашему воображению, доставляет удовольствие нам или ему; и, наоборот, отрицать все то, что, по нашему воображению, причиняет нам или любимому предмету неудовольствие…». И далее, «…Мы стремимся способствовать совершению всего того, что, по нашему воображению, ведет к удовольствию, и удалять или уничтожать все то, что, по нашему воображению, ему препятствует или ведет к неудовольствию…». Под удовольствием и неудовольствием он понимает субьективную оценку человеком своих потребностей, которые могут включать все что угодно – от жизненно необходимых, физиологических до самых высоких и даже очень причудливых. И как ни парадоксально, в глубине многих социальных и даже духовных потребностей тоже можно увидеть сердцевину инстинкта. Вот, вкратце, основные движущие силы.
Подчеркнем, что выявленные и сформулированные им закономерности не определяются каким-либо сознательным выбором в про-цессе работы интеллекта или сознания. Это работа подкорковых центров эмоций, где и сформированы биологические стремления. И где определяется, что считать «хорошим», а что – «плохим». А роль сознания в данном случае чисто служебная: представить оформленные в виде рассуждений или слов аргументы в пользу такого выбора. И чем выше уровень образования, тем они могут быть более надежными, достоверными – или изощренными и умело маскирующими истину.
В самом начале мы установили, что мерой всего, происходящего в человеческом мире, должен быть человек. Но, очевидно: единой, универсальной мерой или единицей измерения для основных свойств и действий такого множества очень разных людей и обществ не обойтись – их необходимо тоже много. И для единства оценок они должны основываться на единых принципах – но при этом все же быть многозначными.
А как бы это могло выглядеть на практике?
Приведем один развернутый – но, наверное, убедительный пример. Можно ли оценивать личность нормального законопослушного человека и хулигана, бандита, убийцы, казнокрада,… одинаковыми мерами или одной мерой?
С формальной точки зрения, с позиций закона, разницы никакой не делается. Если они не совершают противозаконных действий, верно? Они обладают (по Конституции и Гражданскому Кодексу) равными правами – пускай на практике это очень часто не так.
Точно такое же положение, как все знают, с богатыми и бедными. Почему так, выяснено еще Лао-цзы: «Закон подобен паутине: богатый ее легко прорывает, а бедный запутывается». И вот перефразировка этого афризма через 21 столетие, Фрэнсисом Бэконом: «Законы подобны паутине: мелкие насекомые в ней запутываются, большие – никогда». И неважно, заимствование это или самостоятельный вывод. Это правда жизни.
