Там – но не здесь. Сейчас Эффри носит девичьи платья, потому что мальчику его племени в Гарднерии один приговор – смерть. Мальчики-уриски обладают геомантией, магией земли и камней, а потому слишком опасны для обитателей Западных земель.
Спэрроу оглядывается назад, на острова Фей, балансируя в скачущей по волнам лодке, которую то и дело освещают вспышки молний. С такого расстояния острова напоминают спящее морское чудовище, прикорнувшее посреди моря. Девушка возвращается взглядом к материку, огромной массе тёмной земли – эта суша лежит между ними и Восточными землями, куда они так стремятся.
В своём воображении Спэрроу рисует большую лодку с удобной каютой, которая плывёт где-то в восточных водах. У Эффри удобная кровать и тёплые одеяла. Мягкие, пушистые, в которые так приятно кутаться. У них много еды. И книг. И всё, что нужно портнихе, – швейная машинка, ткани, нити и иглы, и всё аккуратно убрано в ящики.
А больше ей ничего на свете и не нужно. Работать портнихой, чтобы платили за честный труд, жить в собственном доме или даже на маленькой лодке в тепле и уюте в Восточных землях.
С таким же успехом можно желать хоть дворец на вершине горы – этот жестокий мир желаний не исполняет.
И всё же сейчас, между приоткрывшимися на мгновение челюстями темницы-Гарднерии, Спэрроу наслаждается свободой. Тилор далеко. Нет рядом и охранников-гарднерийцев. Никто ей не угрожает.
Свобода.
Из-под одеяла, в которое закутан Эффри, выглядывает маленькая змеиная головка, белая, на тонкой шейке. Взгляд узких красных глаз устремляется на Спэрроу, и она тут же забывает о призрачной свободе и безопасности.
– О нет! – охает она, отодвигаясь от Эффри. – Только не говори, что ты украл дракона!
Драконьи глаза прищурены, на его почти белой, цвета слоновой кости, голове мерцают короткие рожки. На морде рептилии виднеются кровавые следы, а на шее вспыхивает тёмно-зелёными рунами гарднерийский металлический ошейник. Наложить такое руническое заклятие стоит недёшево.
Выходит, дракон принадлежит очень состоятельным магам.
Дрожащие губы Эффри складываются в упрямую линию.
– Иначе было нельзя. Я его спас. Хозяева запускали его к большим драконам как приманку. У него никого нет. Только я.
Дракон утопает в складках одеяла, настороженно поглядывая рубиново-алыми глазами на Спэрроу.
– Если снять с него ошейник, он вырастет. У тебя в руках настоящий огромный дракон! – восклицает Спэрроу, узнав рунический воротник, который не даёт животным расти. – Эффри… это опасная игрушка. Маги платят большие деньги за любых, даже самых маленьких драконов. – Её вдруг охватывает страх. – Если нас поймают с этим драконом…
– Его никто не найдёт, – упрямо заявляет Эффри и крепче прижимает к себе друга. – Я его спрячу. А когда у него заживёт крыло, он сможет летать.
– Это лунный дракон, – борясь с накатившим головокружением, вздыхает Спэрроу. – Говорят, они приносят несчастье. Потому-то вороны и запускают их к другим драконам как приманку.
Эффри обнимает белого дракона, пряча его от дождя и вновь загрохотавшего грома.
– Что для них несчастье, то нам – наоборот.
Дракон и Эффри смотрят на Спэрроу, взглядами убеждая её согласиться с очевидным.
Спэрроу только посильнее сжимает губы: «Вот повезло – глупый ребёнок и глупый дракон нашли друг друга».
Внезапно лодка резко подпрыгивает и кренится на бок.
Спэрроу, вскрикнув, цепляется одной рукой за борт, другой хватает Эффри и в ужасе смотрит на поднимающуюся из глубин огромную голову. В брызгах солёной воды раскрываются огромные челюсти, блестят глаза и извиваются щупальца.
