Я оттёр со лба пот. В голове царил хаос: «Одно из двух – либо я сошёл с ума и всё это игры разума, либо оказался на территории какой-то секретной клиники для душевнобольных. Хотя нет! Этот Вринч вооружён до зубов. Кто бы доверил столько оружия психу! Да и его друзья голодранцы все как один разгуливают на воле со своими дубинками и сетками и, как пауки подвешивают случайных посетителей кверху ногами. Где санитары? Где главный врач? Нет никакого намёка на их присутствие. К тому же разве могут все пациенты страдать одним типом расстройства? Ведь им всем мерещатся горбунчи, мичмаки и прочая одинаковая дрянь. Нет на психушку это не похоже. Господи Иисусе! Неужто я свихнулся?!»
Вринч перебил мои мысли:
– Дело обстоит именно так, как я сказал. Просто потребуется время, чтобы всё осмыслить Ведь это противоречит всему, что ты знаешь, а людям свойственно отвергать новое, когда оно непонятно. Хочешь кофе? Снаружи и кофе, и вода стоят целое состояние, но пост является территорией ОММ, здесь у нас демократия и для своих всего навалом.
Я машинально кивнул головой. Вринч открыл ящик своего стола и достал банку растворимого кофе, флягу с водой и два стакана. Я с невольным интересом наблюдал за ним, поскольку привычный вид этих нехитрых предметов действовал успокаивающе.
«Какой там паралельный мир?! – подумалось мне, – Растворимый кофе, вода, стаканы, болтовня о демократии… Всё просто и буднично. С другой стороны, если призадуматься, то ведь и в паралельном мире из чего-то должны пить кофе».
Вринч залил кофе холодной водой, взболтал и протянул мне один из стаканов.
– Холодный? – спросил я.
– Башка у тебя холодная! Горячий. У вас разве нет технологии моментального подогрева? В кофе добавлен катализатор, ускоряющий химическую реакцию и напиток мгновенно нагревается. Отпей!
Я осторожно попробовал. Кофе был обжигающе горячим.
– И, что дальше? —растерянно спросил я. Дело в том, что я вконец запутался. ничего не понимал и пытался найти лучик света, который прояснил бы ситуацию.
Тот пожал плечами:
– Ничего особенного. Поспишь до вечера. На закате тебя казнят.
– Казнят?! За что?
– Ты пил воду не имея на то права. За это по местным законам полагается смертная казнь. Отравленный дротик либо смерть от электричества – распятие на столбе в грозу.
– Яд или электричество, подумать только! И это ваша демократия?
– Конечно, а что же ещё?
Я молча смотрел на Вринча. Тянулись секунды. Наконец я нарушил молчание. Интересно, что больше всего меня в тот момент удивило другое:
– А почему на закате? Сами же утверждали, что сейчас ночь.
– Конечно сейчас день. Этот спектакль я разыграл для чванов. Их нужно держать в кулаке, чтобы думали – не о чём попало, а о том, что нужно нам. А для нас важно, чтобы эти болваны поменьше знали о том, как устроен мир. Потому мы изменили им время суток. Ночь вместо дня, вечер заместо утра. Придумали зимнее время, летнее время. Умора! Лупим по извилинам, вешаем на уши всякую лапшу. Про то, что нельзя пить воду без спросу, про последнюю реку…
– Что-то я то не просекаю. Так на самом деле воды много? А с какой радости она стоит целое состояние снаружи?
– В этом то всё дело, брателло! Вода стоит дорого именно оттого, что чваны считают – её мало. А узнают, что много – кто станет за неё платить? Это бизнес, бутылочная коммерция. В вашем мире, что нет коммерции?
– И вы так откровенны со мной потому, что собираетесь казнить, не так ли? Но насколько я понимаю, если вы врёте чванам про то, что воды мало, а её на самом деле много, то правовых оснований казнить меня у вас не имеется.
