Вринч удивился:
– Скажите пожалуйста, – «правовых оснований»… Для варвара ты соображаешь неплохо. Но скажем так: мы не врём, а дезинформируем. У демократии свои законы и умелая дезинформация одна из её сторон. К сожалению, тебя казнят. Лично я против тебя ничего не имею.
– Вы, что-то говорили про депортацию. Это реально? Может депортируете меня? Прямо сейчас. Вам же меньше хлопот.
– Не скажи, варвар. Это сложная процедура. К тому же я не знаю откуда ты и есть ли у нас возможность депортации в этом направлении. Кроме того, для этого тебя нужно переправить в Нью Рим, где имеется единственная в ОММ депортационная временная капсула. Одни расходы. Казнить экономичнее.
– А как на это посмотрит агентство по иммиграции, которое по вашим словам должно решать судьбу иммигранта?
– Сквозь пальцы. Как начальник отдалённого поста я являюсь одновременно представителем агентства иммиграции ОММ в этом районе.
– А ООН в вашем мире имеется? Или там… ну я не знаю… Женевская конвенция? Считайте меня потерпевшим кораблекрушене или военнопленным.
– Мне неизвестны эти собрания – холодно обронил Вринч. – Возможно они важны в твоём мире, но не имеют полномочий здесь.
– И это называется миром первой категории? Ох и дутая у вас демократия! Одно название!
– Какая есть, дружок.
– Совсем ничего нельзя поделать? Я про казнь. Может договоримся?
Вринч задумчиво посмотрел на меня и медленно проговорил:
– Вообще-то имеется один выход.
– Какой?
– Вступить в армию ОММ. Стать мичмаком, одним из нас. В этом случае ты получаешь неприкосновенность и прощение за своё преступление.
– И меня не казнят? – После кофе который на моих глазах из холодного мгновенно стал горячим, я не то, чтобы так сразу взял и поверил в «паралельный мир», но во всяком случае засомневался.
Вринч отрицательно мотнул головой.
– Я могу подумать?
– Конечно, мы же в свободной стране. У тебя целых девятнадцать секунд.
«Девятнадцать пинков тебе в живот!», – подумал я, но спросил:
– А почему собственно девятнадцать?
– Потому, что восемнадцати будет мало, а двадцать слишком жирно. У демократии всё просчитано, взвешено и оценено. Кстати, осталось двенадцать секунд, а второго шанса подумать не даётся. У нас это вообще не принято.
– Я согласен! – «Во всяком случае хуже не будет, – подумал я, – а при первой же возможности драпану. Мне бы до полицейского участка добраться и „слить“ их всех. А уж там пускай фараоны разбираются, кто из нас варвар».
– Ну и славно, – ответил Вринч. – В общем, тебе… это самое – оказана огромная честь. С этой минуты ты воин ОММ. Подпиши бумагу и перед тобой откроются невероятные и грандиозные перспективы, – он зевнул и подсунул мне лист бумаги и ручку, которые достал из ящика стола.
– Она же пустая, – недоумённо сказал я повертев в руках бумагу.
Вринч кивнул.
– Конечно пустая. Рекрут ставит подпись, а контракт составляется позже, когда станет ясно на что он способен и как его лучше использовать. Всё равно ты теперь просто кусок пушечного мяса и прав у тебя нет никаких. Захочу пошлю на войну знаменосцем, захочу заставлю маршировать на месте, захочу отправлю с поручением в дальнюю колонию через джунгли. У вас, что другие порядки?
– Да. – гордо сказал я, – У нас настоящая демократия в отличие от вашей. У нас сначала предлагают прочитать контракт, а затем уже подписать его. И только после этого ты становишься пушечным мясом и тебя могут заставить маршировать на месте или послать на войну.
