Красные бросили винтовки. В плен сдалось больше двухсот человек…
***
Атаки были успешно отбиты со всех сторон. Полк стал собираться на станции. Полковник Туркул узнал, что красные захватили больницу, где было больше сотни раненых дроздовцев. Он срочно отправил две роты освободить их. Он опасался за жизнь своих офицеров. Несколько десятков их лежало в палатах. Все другие были дроздовскими стрелками из пленных красноармейцев. Никто из них не выдал в ту ночь ни одного офицера. Наоборот они скрыли своих командиров. И когда подоспели роты, посланные Туркулом, никто в больнице не пострадал. Красные отступили за Сейм.
Адъютант доложил Туркулу:
– Господин полковник!
– Что еще, поручик?
– Связь восстановлена!
– Отлично!
– Вас простят к телефону, господин полковник! Со станции!
– А кто может меня там просить? Станция оставлена.
Туркул поспешил к телефону. На курской ветке железной дороги стояли четыре бронепоезда. Им не удалось прорваться на Курск-Харьков и они вышли на Льгов.
– Это полковник Туркул! Кто говорит?
– Командир бронепоезда «Иван Калита» полковник Нилов!
– Нилов! Голубчик! Как я рад вас слышать! Где вы находитесь?
– На станции у Льгова!
– Как? – вскричал Туркул. – Как у Льгова? Но отдан приказ взорвать льговские виадуки!
–Полковник, здесь наши бронепоезда: тяжелый «Генерал Дроздовский», «Иван Калита», «Москва» и «Офицер»! Нельзя взывать виадуки!
Но было поздно. Приказ Туркула был выполнен и раздались мощные взрывы.
– Проклятие! – вскричал Туркул. – Но они давно должны были проскочить станцию! Капитан Штерн!
– Здесь, господин полковник!
– Берите своих юнкеров и срочно отправляйтесь на станцию к полковнику Нилову. Возьмите ящики со взрывчаткой!
– Что прикажете сделать?
– Взрывать бронепоезда! – приказал Туркул.
– Как? Взорвать «Генерала Дроздовского» и «Офицера»?
– А что прикажете отдать их красным? Взорвать! Исполняйте!
– Есть, господин полковник…
***
Штерн увидел полковника Нилова в офицерской шинели, почерневшей от машинного масла. Полковник встретил капитана на железнодорожных путях.
Капитан понял, что после взрыва виадуков, которые ныне были превращены в груды камней и щебня, бронепоезда уже не вывести. Их придется бросить.
– Что сказал Туркул?
– Взорвать, – ответил капитан.
Нилов повернулся к своим офицерам:
– Подгоняйте подводы и грузите на них пулеметы, замки орудий, ящики со снарядами. Будем минировать бронепоезда!
– Как же так? – бросился к Нилову капитан Владимир Рипке, командир «Генерала Дроздовского». – Это же наши броневые защитники. Я с «Генералом» в таких передрягах побывал, что он для меня как боевой товарищ!
– И нужно сделать так, чтобы они не стали броневыми защитниками красных, капитан!
Нилов ушел минировать своего «Ивана Калиту».
Штерн сказал капитану Рипке:
– Вы спасли нас в Дмитрове, капитан. Я так и не поблагодарил вас тогда.
– Вы были со своими солдатами на мосту?
– Да, капитан. И если бы не ваши пулеметы.
– А вот ныне придется взорвать его! Посмотрите на него, капитан!
– Это приказ полковника Туркула. Нельзя чтобы бронепоезда достались красным, капитан.
Рипке отошел в сторону. Штерн не знал, как его утешить. На следующий день первопоходник7 капитан Владимир Рипке застрелился. Он оставил записку: «В моей смерти никого не винить. Привет орлам Первой батареи»…
Мерефа.
Снова в Самурском полку.
Капитан Штерн шагал рядом со своими юнкерами. Они все еще не потеряли ни одного пулемета, хоть тачанок у них больше не было. Их отдали раненым.
