Друд провёл долгие часы, боясь пошевелиться, так как от малейшего движения лежавший на нём тюк наваливался сильнее и сильнее. Однако, когда он услышал, что в трюм спустились люди, то стал извиваться из последних сил и стонать. Это привело к тому, что его окончательно придавило, а издать звук громче сдавленного мычания не удалось. Таможенники недолго находились в трюме. Услышав, что они уходят, Друд от отчаяния зарыдал, но вскоре должен был отказаться даже от этого утешения, так как его нос забился слизью, и ему стало грозить удушье. От ужаса сердце мальчика заколотилось, он начал с силой втягивать воздух, но дыхание было сильно затруднено. В глазах его расплылись красные круги, и он потерял сознание.
Очнулся Друд на палубе. От кляпа его избавили, но снять верёвки не потрудились. Шхуна шла толчками. Небо было затянуто тучами. Порывами налетал холодный ветер. За бортом с шумом поднимались из пучины чёрные валы и с тяжёлым грохотом снова обрушивались вниз. деревянные части корабля скрипели, словно жаловались. Высоко на реях матросы укрепляли снасти.
– Не к добру мы вышли в море в такой ветер, – услышал Друд голос боцмана. – Скоро шторм, это очевидно.
–А что ты предлагаешь, Борд? – отозвался капитан. – Скажи спасибо, что нам удалось уйти из порта.
–Надо было плыть напрямую на Андегавы, – сказал Рохлан.
–Напрямую! Что толку тащиться на Андегавы с наполовину пустым трюмом? Так и так придётся куда-нибудь заходить за товаром. Слава Богу, что шхуна осталась цела.
–Чёрт бы побрал этого князя! Мало нахапал. Ещё и шхуну ему для военных действий подавай!
–Тише, Борд, не поминай, кого не следует, всуе. Если удалось уйти из порта, это не означает, что опасность миновала. За нами ещё могут послать погоню, и тогда как дезертиры мы будем повешены на реях, ведь мы увели конфискованный в пользу князя корабль. Кроме того, между Скалла- Верой и Кёрэй наверняка есть патрульные корабли.
– Если нас поймают, то избавят целую выездную сессию суда от работы. Здесь ведь сплошь одни висельники, – нехорошо засмеялся боцман.
– На лбу это не написано, Борд. Но нам действительно нужно убраться подальше от Анистины.
– И куда мы теперь двинемся?
–В какой-нибудь порт Ленхорленса, – пожал плечами Бертен.
–А кто гарантирует, что шхуну не конфискуют там в пользу Северных Провинций? – раздражённо набросился на него боцман.
– Никто. Если ты не согласен, предложи что-нибудь другое.
– Все наши несчастья начались, когда ты взял на борт выкормыша Дирка Терборха. Помнишь, стоило его папаше появиться на «Тихой радости», как у нас всё пошло наперекосяк, – рявкнул боцман, ярясь всё сильнее.
– Не неси ерунду, Борд. Несчастья начались не с Дирка, а с того момента, как капитан бросил за борт Псалтырь и Библию. А ещё прошу не забывать, что мы ушли почти с пустым трюмом, так что мальчишка – какие-никакие, а деньги, – пытался успокоить его Бертен.
–Попомни, принесёт он ещё нам несчастье, – прошипел боцман. – Вот встретим сторожевой корабль…
–Какое несчастье, Борд? – перебил его Бертен. – На Андегавах он принесёт нам деньги, а если уж нам не повезёт, и мы встретим сторожевой корабль, так бросим его в море – и концы в воду. Да и кока вслед отправим – совсем выжил из ума старик.
–Сердце говорит мне, что лучше сейчас…
–Что за бабьи сказки, Борд? Успокойся. Если появится сторожевой корабль, я первым отделаюсь от нежелательных свидетелей. Пойдём лучше посмотрим, жив ли он, а то, быть может, твои опасения и вовсе напрасны?
