Друг 2 - страница 7

– Вот егоза малая, каждый день ездит вечером на лошади, купаться перед заходом солнца. Просит Виктора, чтобы тот учил её плавать быстро, разными способами. Лентяйка, по пять минут уже лежит, как Виктор на спине, сложит руки и ничего не делает. Уже начала плавать против течения. Во всём старается копировать твоего друга. Только нырять ещё никак не научится, как Виктор. Раньше так брата донимала, а сейчас, нашла новую игрушку, переключилась на Виктора. Даже перемёты помогает ему выставлять, когда Виктор ссылается, что ему некогда. А потом всё ровно пока не затащит его в воду не пойдёт одна купаться. Что удивительно, Буян конь привередливый, кроме Янины и Вали к себе никого не подпускает, ему даже за это кличку такую дали. А тут Виктора верхом иногда проктит, когда Валя пристанет к нему:

«Прокатись на лошади верхом, а то я думаю, что ты, как все Буяна боишься?» «Никого я не боюсь!» – Буркнет Виктор и сделает круг до деревни. «Ты что её капризам потакаешь, совсем разбаловал девчонку?», – иногда говорю я ему. Он поясняет, что ничего страшного, он ещё не успел отвыкнуть. Оказывается Валя всего на год старше его родной сестры Аллы, а та часто ещё не такие номера выкидывала.

Закончил свой рассказ дед Ваня, а я посмеялся над ними.

Глава 2. Странное свидание.

Вечером, как всегда, я пошёл на танцы, чтобы встретится с Валей Суботиной. Когда я Суботину Валю провожал домой, она вдруг сказала мне:

– Нашему звену в совхозе сегодня выдали деньги, я хочу с тобой отметить это событие. Завтра выходной. От моего отца осталась лодка, я завтра возьму её, и мы поплывём, одни вниз по реке за птицеферму. Я возьму с собой удочки.

– Наконец она решилась,– подумал я, предвкушая завтрашние события, и попытался её поцеловать.

– Терпи до завтра, студент переросток, может там, удовлетворю твоё желание. Посмотрю на твоё поведение, – сказала Валя и опять ловко увернулась от моего поцелуя.

Если бы я знал, что произойдёт завтра, то не ждал бы этот день с таким нетерпением. Я просто отдохнул бы на кровати в детском садике от трудовой недели, почитал бы книгу, как обычно делал днём в выходной. По распоряжению штаба мы работали по десять часов в будние дни, шесть дней в неделю. Воскресенье был у нас всеобщий отдых, даже у кухонных работников. На этот день их замещали старые работники пищеблока. Монтажникам к концу рабочего дня, вчера привезли зарплату за первый месяц. Сегодня их не было на работе, они уехали. Виктор переживал, что они загуляют, и мы не сможем вовремя окончить работы по договору, и совхоз нам не заплатит премиальные, а это треть от нашего заработка.

Утром в восемь я был у пристани. Чуть позже пришла Суботина, в лёгкой пляжной юбке, и красивой сиреневой блузке с веслами на плечах. Сначала она зашла в домик на пристани, где открыла металлический шкаф и взяла вёсла. Там был и мотор Казанки, но у неё не было бензина. Всё это вместе с лодкой ей досталось от отца, и она сейчас была единственной хозяйкой этого богатства. Народ в деревне был хороший, помогали друг, другу, воровства не было. Нынешний председатель Иван Иванович, до этого после окончания Московской сельскохозяйственной академии имени К. А. Тимирязева, отработал три года по распределению в Карелии в лесничестве. Потом приехал на родину в Радугу, тут и женился на местной красавице. Когда народ его выбрал председателем, он навёл порядок и здесь, по образцу из жизни Карельских охотников. Большой грех брать чужое, без разрешения хозяина. Вещь, забытая охотником, оставалась на месте пока тот не вспомнит, где он её оставил и сам не заберёт, толи в строении, толи в лесу на суку дерева. Охотник после того, как оставлял охотничью заимку, всегда пополнял её продовольствием и предметами первой необходимости: спичками, сухарями, консервами, чаем, солью. Не зная, кому они пригодятся. Иван Иванович или мужик-генерал, такую кличку дали председателю в совхозе, любил говорить при выступлении перед молодыми ребятами, что в Радуге в основном рождаются самые красивые девочки в Белоруссии, и даже СССР. На три девочки один мальчик, заманивая этими словами в совхоз парней. Вспомнил я его слова перед нами в институте, глядя на Суботину, когда она села за вёсла, оголив до предела и без того обнажённые, свои девичьи прелести.