Другая сестра Беннет - страница 26

За спиной леди Лукас стояла ее старшая дочь, Шарлотта. Это была молодая женщина среднего роста с простым и открытым лицом, в чертах которого не было никаких претензий на красоту. Ее непримечательная внешность была источником глубочайшего удовлетворения для миссис Беннет, которая часто обращала внимание леди Лукас на разницу между скромным внешним видом Шарлотты и привлекательностью ее собственных дочерей. Не колеблясь, со всем сочувствием миссис Беннет порой вслух размышляла о разочаровании, которое должна была испытывать ее подруга по поводу того, что Шарлотта, в свои двадцать шесть, все еще оставалась незамужней и у нее оставалось так мало шансов изменить это положение.

Леди Лукас, слишком робкая, чтобы перечить миссис Беннет, в такие моменты покорно кивала, однако ее покладистая натура некоторым образом шла на пользу ее несчастной дочери. Леди Лукас не обладала ни той энергией, ни тем отчаянием, которые так легко одолевали миссис Беннет, так что Шарлотта не подвергалась ни упрекам, ни жалобам, которые так часто выпадали на долю Мэри. Возможно, именно по этой причине Шарлотта не опускала голову, стыдясь своей судьбы дурнушки, а смотрела вокруг ясным и внимательным взглядом. Она не питала иллюзий относительно своей внешности, но ее способность подать себя говорила о том, что она не собиралась за это извиняться. Вместо этого она признавала свое положение лишь с усмешкой, а те, кто плохо ее знал, часто удивлялись точности ее суждения и остроте ума. Именно эти качества и привлекли к ней Элизабет, которая в течение нескольких лет считала ее самой близкой подругой. Именно в сторону приветливой Шарлотты Лиззи и направила Мэри, прежде чем занять последнее свободное место.

– Ну и толпа! Клянусь, с каждым сезоном людей становится все больше! Скоро нам придется танцевать по очереди. Устроители бала выдадут каждому по номеру и будут вызывать нас пара за парой.

– Или, возможно, – ответила Шарлотта, – они могли бы пускать только тех девушек, которым посчастливилось заполучить партнеров для большинства танцев. Остальные остались бы в холле, словно ненужный багаж, и их вызывали бы по необходимости.

– Ох, я не желаю слушать подобные разговоры, – заявила Элизабет. – Поверить не могу, что у тебя нет партнера ни на один танец. А если и так, то это потому, что ты встречаешь всех слишком сердитым взглядом и ни один мужчина не осмеливается к тебе приблизиться.

– Ты совершенно права, – согласилась Шарлотта. – У меня полно партнеров – два кузена, только что вернувшихся из школы, но достаточно взрослых, чтобы прийти на бал. И есть еще старинный друг моего отца, который с величайшим почтением поведет меня на паркет, беспрестанно и с плохо скрываемым беспокойством гадая, когда же подадут ужин!

Элизабет взяла Шарлотту за руку.

– Думаю, ты слишком засиделась среди этих старых матрон. Это кому угодно испортит настроение. Теперь, когда ты напомнила мне о еде, я не могу перестать об этом думать! Пойдем посмотрим на стол и, может быть, выпросим угощение перед ужином? Мэри, не подождешь нас здесь? Мы вернемся совсем скоро и, может, урвем для тебя кусочек-другой!

Мэри смотрела, как сестра потащила подругу прочь; их руки сплелись, и они склонились друг к другу, обмениваясь шутками. Слова Шарлотты еще больше поколебали ее мужество. Если та не могла найти себе достойных партнеров, то на что надеяться Мэри? Как раз в этот момент маленький оркестр наконец заиграл музыку, и, грохоча, танцоры ринулись на паркет. Шум был совершенно необычный – музыка, смех, аплодисменты, – и на мгновение Мэри перестала слышать даже собственные мысли. Парочки вышагивали, прогуливались и носились взад и вперед; некоторые больше с энтузиазмом, нежели умело, но во всех этих парах виднелась величайшая решимость наслаждаться друг другом. Среди них Мэри вскоре заметила Лидию, раскрасневшуюся, громкую, возбужденную, под руку с офицером в форме – чего еще она могла пожелать? Внезапно Мэри ощутила острую боль. Почему она не могла быть там, среди них, потерявшись во всеобщем восторге? Вместо этого она стояла среди сидящих в кругу матерей, тетушек и замужних сестер, чьи танцевальные дни давно уже миновали.