– Мне плохо, – шепнула Ада и метеором убежала в ванную, оставляя за собой лёгкий запах выжженной земли.
– Что с ней? – Майя проследила взглядом за Фениксом.
– Кошмары. И мои слабые блоки.
– А как же?. .
– Ты опять?!
– Да! А как же то, что было ночью?
– Ещё раз ты задашь мне или, не дай Бог, Аде этот идиотский вопрос… – Саша поднялся и навис над ней. – Не просто искажу, а убью. Ясно? Если твой извращенный моралью мозг требует знать, что происходило, могла бы и подсмотреть. Может заслужила бы звание не серой мыши, а вуайеристки. Хочешь знать? – он приблизился к лицу Майи почти вплотную, сверкая чёрными глазами и заслоняя волосами свет. – Хочешь?! – она испуганно кивнула. – Представь свои самые смелые и отвратительные сексуальные фантазии. Умножь на десять. И посиди тут, помолчи.
Он резко отстранился и ушёл в спальню, хлопнув дверью так, что Майя подскочила в кресле и сжалась от ужаса. Сашу поглощала неведомая до этого момента злость на весь мир: на людей с их откровенной слепотой и глупыми принципами, на сообщества Фениксов и экзистенциалистов за бесконечное соперничество и отстранённость, на Якшу, в конце концов, который всё никак не появлялся. И на Майю. На неё он злился больше всех: преподносила она себя как милую и добрую девушку, с верными жизненными ориентирами и вроде как задетую безвременной кончиной Льё, а на самом деле её пожирала страшная ядовитая зависть, которая не позволяла сочувствовать и сопереживать. Из любого действия она вычленяла то, что могло позволить ей тешить свои отвратительные чувства ещё больше. Она не хотела испытывать боль потери, она хотела лишь жалеть себя. А именно этого Саша в людях не переносил больше всего.
Комната хранила следы прошедшей ночи, и он невольно улыбнулся царящему бардаку и пропитавшему всё вокруг запаху дыма. Фениксы – настоящая и единственная слабость экзистенциалистов. Соблазн, которому невозможно не поддаться. Необъяснимо, зачастую аморально и безумно, но… Один раз попробовав, отказаться уже не получится. Гибельный путь. Путь, на который следом за Льё ступил и он, Саша. Хотя Льётольв любил Аду, а это совершенно другая история, более сложная и тяжелая, наложившаяся на естественную природную тягу, на проклятие экзистенциалистов.
Всё же падение в пропасть, которое Саша предчувствовал ещё полгода назад, продолжалось. Оно не остановилось со смертью Сёртуна – главного врага, и смерть Льё тоже не смогла уменьшить скорость. Теперь сильнейший и самый уязвимый в сообществе – Саша. Но на пару с Якшей ему не справиться, даже вместе с Адой. Его разум поспешно искал выходы, лазейки, что-то такое, о чем никто никогда бы не подумал. А руки надевали рубашку на обожжённое тело, не справляясь с пуговицами, поднимали окурки и одежду.
Мундштук.
Саша подхватил его, держа на манер кисти, и тяжелый вздох вырвался из груди. В дверь постучали, в щели появилась голова Майи.
– К нам кто-то пришёл, – шепнула она.
– Иду.
В ванной все ещё шумела вода, а за входной дверью обнаружился Якша с пакетами. Одетый, как и всегда, с иголочки – в черную косуху не по погоде, обтягивающие джинсы с поперечными нашивками на коленях и черную футболку с кричащей белой надписью “FUCK”. Длинные белые волнистые волосы распущены, что частенько Сашу раздражало.
– Привет, господа хорошие, – бросил Якша, проходя в номер и позволяя товарищу закрыть за ним дверь. – Еды вам принёс. Кофе и прочая ерунда.
