Майя покраснела и чуть не задохнулась от возмущения, она открывала рот, пытаясь что-то сказать, закрывала его, набирая в лёгкие ещё больше воздуха, чем забавляла Сашу, и наконец выдала:
– Но ведь… Льётольв был твоим товарищем. И Денеб. Они оба. Неужели ты хочешь занять их место рядом с ней? Тебе мало других женщин? У тебя нет семьи? Почему вы все не видите ничего противного в таких отношениях, как это вообще возможно…
– Я не интересуюсь женщинами. Во всяком случае в том смысле, который ты имеешь ввиду, – вполне серьёзно откликнулся Саша. Какой же глупой и наивной показалась ему Майя в этот момент, совершенно запутавшаяся в сложностях взаимоотношений и превратностях судьбы.
– Но Льё…
– Что Льё? Что он, что Ден, вели совершенно определённый образ жизни. Не вижу ничего плохого и тем более странного.
– Как же вы тогда появляетесь на свет? – свернула она в другую сторону, так и не поняв Сашу.
– Известно как. Рождаемся у обычных людей. Если что – я про экзистенциалистов говорю. С сущностями и Фениксами всё несколько иначе.
– То есть у тебя не может быть детей?
– Слушай, твои вопросы раздражающе глупые. При чем тут мои гипотетические дети?
– Ну а всё же? – настаивала Майя.
– Может быть я и могу стать отцом, не проверял, – рассмеялся Саша, но лицо его было сурово-непроницаемым. Он рассматривал небольшие ожоги на своём теле, которые не заметил сразу. Значит, ему не показалось, – прикосновения Ады действительно были слишком горячими. Они вполне могли бы оба сгореть.
– И тебя это не волнует? – уставилась на него “серая мышь”.
– Почему меня должно это волновать? Слушай, дорогуша, я живу так, как мне нравится. Сплю с тем, с кем хочу. Это может быть одна скромная милая девушка лет восемнадцати, или веселая компания из четырёх девчонок чуть помладше тебя, они могут быть официантками, скрипачками, моделями, да кем угодно. Мне хочется эмоций и чувственности – я их получаю. Моя семья – это моё сообщество. Моя цель – быть одним из лучших экзистенциалистов. Ради этого я живу. Понятно? Не ради детей, не ради секса и удовольствий, не ради выпивки и всего прочего. Только ради своей истинной цели. Если хочешь знать, Льё тоже жил по этим же принципам. Довёл их до абсолюта, потому и был самым сильным. И если бы не слабость в виде чувств к Аде и Дену, – до сих пор был бы жив.
Дверь спальни открылась, и в гостиную вышла взлохмаченная, заспанная Ада, завёрнутая в одеяло. Выглядела она снова неважно и тяжело опустилась рядом с Сашей, подобрав ноги под себя и уцепившись за экзистенциалиста.
– Доброе утро, – прохрипела она. Откашлялась и продолжила тихо, – новости?
– Якша едет.
– Живой, значит.
– Конечно, – сдержанно улыбнулся Саша. – Ты как?
– Да вот, – она показала ему свои ладони, покрытые волдырями от ожогов. – Страшный сон.
– Я же ушёл от тебя десять минут назад…
– А разве огню много надо? – Ада снова спрятала ладони и вздохнула.
– Если ты не восстановишься хотя бы частично дня через два, нам придётся туго.
– Вы что, всё же собираетесь драться? – встряла Майя.
– Не исключено, сколько раз повторять, – пожал плечами экзистенциалист.
– А этот Якша, он кто?
– Моя сущность, кто ж ещё. Посмотрим, что расскажет. Но лишнего при нём не говорите, нет у меня пока что никакого доверия к нему. Кто знает, что задумал Марсель и насколько далеко зашёл в своих планах Сёртун, когда ещё был жив. Любой может оказаться предателем.
