– Ада… Может не надо? – попытался вернуть себе разум он, тем не менее с маниакальным желанием прикосновений, подхватывая её под спину и продолжая ласки. – Это глупо.
– Не хочешь меня? – с придыханием шепнула она ему на ухо, чуть прихватывая мочку губами, спускаясь к шее, заставляя поддаваться стремлениям тела.
– Не хочу.
– Врёшь.
– Ада!
– Саш, я сейчас умру, если ты не позволишь мне… – она тяжело вздохнула, слишком тяжело, задыхаясь прокуренным воздухом, запертым в комнате.
– Разве именно я тебе нужен? – тихо ответил Саша, бережно снимая с неё рубашку и расстегивая бюстгальтер, мучительно представляя вид обнаженного тела.
– Экзистенциалист! – простонала Ада, наслаждаясь элегантными и нежными поцелуями, покрывающими её грудь.
– Не могу я так, – отрывисто шепнул он, увлекаемый Фениксом в подушки.
– И я…
Она не давала ему передышки, удушая поцелуями и откровенными телесными намёками. Саше казалось, что дым стал гуще, а тело Ады горячее. Прикасаться к ней было страшно и иногда больно, но он не мог остановиться. Понимал, что должен прекратить и продолжал скользить ладонями по влажному телу, повинуясь требованиям Феникса. А она теснила его руки ниже, заигрывая так откровенно и развязно, что заставляла просыпаться самые тёмные и извращенные фантазии.
– Я же знаю, каким ты можешь быть… – прохрипела Ада, растягивая слова от удовольствия, пытаясь параллельно избавить Сашу от остатков одежды.
– Откуда тебе знать, – еле слышно ответил он, из последних сил сдерживая свои необузданные желания, стараясь ограничиться в ласках только руками.
– Такой как ты не может быть другим, – она вдруг резко схватила его руками и ногами, повалив на себя. – Саша! Ну сделай же это! Прошу тебя! Сделай так, чтобы я рыдала, чтобы умоляла остановиться. Пожалуйста. Мне нужно забыться.
– Это не поможет, Ада… Ты себе потом не простишь. Да и я тоже, – проговорил он, зная, что они оба уже заключили сделку с совестью и получили молчаливое одобрение от тех, кого здесь нет. – Ты ни в чём не виновата… Наказание не нужно… Прости себя.
Она помотала головой, отказываясь от чего-то, только ей известного. Саше казалось, что она не слышит ни его, ни себя, ни безмолвного присутствия Денеба. Именно сущность пыталась создать Ада, заполняя комнату дымом, накачивая себя никотином до помутнения рассудка. Чувствовал ли он что-то по отношению к Фениксу? Кроме сумасшедшего желания обладать этим телом? Нет. Но прекрасно понимал, что иначе никак. Здесь и сейчас либо он сделает то, что ей так необходимо, либо… Медленная смерть для двоих.
– Не нужно умолять меня, это – не наказание. Это – лекарство, – шепнул Саша, сдаваясь.
Феникс закусила губу и впилась дрожащими руками в его спину, утопая в бесшумных горьких слезах. Саша вкладывал в каждое своё движение столько нежности и внимания, сколько мог, растягивая удовольствие, прислушиваясь к их общим реакциям. А когда понял, что этого уже недостаточно, дал волю небольшой части своей ненасытной мужской натуры, зажав рот Ады ладонью. Она всхлипывала под его натиском, хрипела и извивалась, но ни на мгновение не отстранилась, требуя больше, – всего его.
Перед глазами у Саши комната опасно поплыла, обещая скорый выход из тени. Ладони Ады пропускали статическое электричество, тем самым только сильнее подталкивая его к границе.
– Не выталкивай нас, ты что? – шепнул он, чуть отпуская её.
