Не солоно вкушая семь изъ стрѣлъ,
Катаясь по землѣ, гдѣ дельта – два,
Укромный міръ очнулся ото сна.
Прошла, не оставаясь, самая обычная весна,
Мнѣ лекціи внушая, чувствуя полетъ едва,
Сжигая хворостъ непримѣтныхъ дѣлъ.
Разнообразіе изъ раковинъ временъ начальныхъ —
Тѣнистыхъ проходныхъ забора и кленовыхъ суръ,
Сокрытія непознанныхъ мясистыхъ горъ —
Все только и желаетъ мой безудержный анкоръ
Повѣдать, словно воскрешенный балагуръ,
Найти всѣ горизонты дѣтскихъ глазъ печальныхъ.
Все просто… Разница бросается въ глаза.
Не первый вѣкъ томился ожиданьемъ
Жизнь ищущій, стрѣляющій по стѣнамъ.
И потому въ десятокъ сталъ отменнымъ
Понять неслыханныхъ доселѣ обѣщаньемъ
Ревущій столбъ съ очаровательными «да».
Ища обыкновеніе въ кристалловъ блескѣ
За отвергаемымъ прохожими кустомъ
Пришла задача воздуха чело познать
И обернуться, вспоминая знать
Въ занятіи не очевидномъ и простомъ,
Мѣшая разуму остаться бликомъ лески.
Изъ прошлыхъ жизней часть – напротивъ;
Изъ ощущеній – лѣта безконечность
И мысли о простомъ, понятномъ и моемъ.
Одинъ я здѣсь? Вдвоемъ? Втроемъ?
Кто огородитъ замкнутую вѣчность,
Вставъ на колѣни, не рождая «противъ»?
Кто выйдетъ къ склону какъ новорожденный Богъ,
Къ столбу прильнетъ стыдливо и угрюмо?
Вопросовъ много было въ тѣ мгновенья.
Никто не зналъ, что скоро будетъ тлѣнье
Не съ головы, а съ каменнаго трюма —
Все такъ, какъ замышлялъ растущій мохъ.
Не закопать разсвѣтъ въ разбитый камень мрака,
Разностороннихъ взглядовъ не жалѣть укоръ
И не спасти въ глазахъ упрятанныя слезы.
Но недоступны миражей слѣпыхъ курьезы
По разбѣжавшимся, кто вѣдаетъ отпоръ
Невыносимо выжитаго снами жидкими барака.
Они въ свободѣ одинокихъ опасеній
Мечтать пытаются о возрастѣ изъ глины,
Срывая угли съ райскихъ вишенъ.
И изъ одной, но многолико лишней,
Заросшей пѣснями, гдѣ у корней – эллины,
Печати, вырастаетъ странный хрипъ осенній.
Не рано и не поздно все, что есть, забыть;
Изъ моря вынуть слѣдъ, что не найдется
Въ каратномъ золотѣ въ грядущія недѣли.
