– Гости! – скомандовала Шура в рацию.
Гости, среди которых была Лиза, уже было приготовились осыпать молодых лепестками роз, сверху рабочий ждал команды запустить блестки, деревенская мама Ренаты прижала платок к глазам. Невеста легла на руку жениха, выгнулась назад, задрала ножку и – должен был случиться поцелуй. Но случилось ЧП. Шпилька слетела с ноги невесты, отлетела в камеру оператору и со стуком покатилась вниз. На миг актеры и группа замерли, а потом все дружно заржали.
– Шла? Шла запись? Это войдет в историю, – толкали оператора.
Володьку больше беспокоила камера:
– Слава богу, камеру не пробила.
Костюмерша метнулась за туфлей:
– Ножку.
Костюмерша вернула Ренате на ногу ее туфлю. Они явно были велики на размер.
– Нельзя было размер подобрать?! Она же опять слетит, – возмутилась Рената.
– Не слетит. Рената, не надо больше дрыгать ногой. Это пошло.
Доценко подошел к ступенькам, раздраженно глядя на актрису.
Что? Он ей говорит о пошлости?
– А что с лицом? Где чувства? Ты добилась своей цели! Ты победительница!
Рената победы не чувствовала, это точно.
– Конечно, Сергей Владимирович! Простите.
Доценко отошел на свое место, надел наушники.
– Подложить ватки? – нашлась костюмерша.
– Да идите вы со своей ваткой, – поморщилась Рената. – Найдите туфли нормальные! Мне еще по лестнице спускаться.
– Жених на руках понесет, – напомнила помрежа.
– Да? – неприятно удивился Солнцев, глядя на довольно крутые ступеньки.
– Ребята, вы сценарий читаете перед сменой? – спросила Шура.
– А сколько она весит? – вместо ответа спросил Солнцев.
– Солнцев, какие проблемы? Зря что ли качаешься? – едко поинтересовалась у жениха невеста.
– Сцена сорок первая, дубль два – объявила «хлопушка».
Жених и невеста вновь с нежностью посмотрели друга на друга. На глазах Ренаты выступили слезы.
Костюмерша толкнула Валю-гримершу в бок локтем, шепотнула:
– Гляди, плачет. Ты ж вроде не закапывала.
– Довел. Натуральные. Знает.
Доценко заметил в кадре слезы, он остался доволен сценой.
– Стоп. Снято.
К посту охраны бывшего завода подъехал микроавтобус. Петрович предъявил охраннику пропуск и кивнул на коробки с алкоголем.
– Шапка у нас, в гастроном посылали.
Охранник понимающе кивнул. Везет же кому-то.
– Тут к Доценко вашему родственники приехали, – вспомнил он и показал на молодую пару с ребенком, которые, видно, давненько уже тут стояли, кутались от ветра.
Петрович высунулся, глядя с сомнением на простовато одетых визитеров:
– А Доценко сам в курсе?
– Сергей Владимирович нас сам позвал, – быстро сориентировалась Таня.
– Ну, раз сам, залезайте, – позвал Петрович.
Дверца отъехала. Саша подсадил дочку и тихонько толкнул Таню.
– Ты зачем сказала, что сам позвал?
– А ты хотел его до ночи с ребенком на холоде караулить? – парировала Таня.
Петрович принялся лавировать между старыми заводскими цехами. Он тут ориентировался лучше, чем у себя дома.
– У меня внучка, как ваша. На экскурсию приехали? Что, небось, интересно, как кино снимают?
Маша недоуменно смотрела в окошко на облезлые корпуса с железными воротами, около которых курили киношники и актеры. Таня тоже была явно разочарована.
– Я себе как-то киностудию не так представляла.
– О, снаружи вы не смотрите. Все внутри. Там вот целые катакомбы настроили. Про войну снимали. В этом – царские хоромы. Семнадцатый век. А тут – роддом развернули, – хвалился Петрович.
– А вы откуда приехали? – спросил он гостей.
