С кровью туман. И загадок цепь
Тропкой под ноги ложится тонкой.
Там, где рассудок бывает слеп,
Силою веры крыла наполни.
…Там, где возврат не замел следы,
Вспыхнут огни.
Опять огни какие-то... И туман кровавый, местный... Кажется, не зря мне настроение крови померещилось, тьфу-тьфу-тьфу... Так, что там дальше?
С кровью луна. И уходит в сон
То, что питало основы власти,
Ветер рвет душу стальным клинком
И по живому кроит на части.
…Там, где затихнут мертвых шаги,
Вспыхнут огни.
Не нравится мне всё это. Очень не нравится... Я потеребила край свитка, уцепившись за одну фразу. «То, что питало основы власти...». Кажется, она может ответить на важный вопрос, если я сумею его верно сформулировать... Положив свиток на стол и свернув верхушку листа, я продолжила чтение.
С кровью закат. И дорога ждет.
Снова тонуть в бесконечно-алом.
Мрачная тяжесть чужих оков
Жизнью и смертью недаром станет.
…Там, где ветрам удалось пройти,
Вспыхнут огни.
Ой, не люблю я такие намеки, особенно если они связаны с очевидными событиями... «Там, где ветрам удалось, пройти» – это точно Ариштанар, через который прошел Эйрин, разбудив первогород. И огни, опять огни...
С кровью глаза. Одиночкой быть.
И за себя неустанно драться.
Там, где надежды порвется нить,
Вере позволить внутри остаться.
…Там, где сумеешь себя спасти,
Вспыхнут огни.
Перечитывая отдельные фразы, я попыталась вникнуть в их загадочный смысл. Почти ничего не поняла, расстроилась, шмыгнула носом, потянулась за кружкой, отвлеклась и только тогда заметила – читала я не одна. Шхалар, подкравшись и незаметно склонившись над моим левым плечом, переводил задумчивый взгляд со свитка на сшивку и обратно.
Я не придумала ничего лучше, кроме как спросить:
– Понял хоть что-нибудь?
Он нахмурился, и вместо ответа я услышала вопрос:
– Где ты это взяла? – и он выразительно кивнул на сшивку.
– В наследство же досталось... – отозвалась удивленно.
– Я имею в виду символы, – Шхалар склонился ниже, опершись рукой о стол, всматриваясь в мои каракули. Холодное дыхание коснулось моей щеки. Холодное?.. Нет, ледяное.
– В башне на окраине. Ну, там где... – я запнулась.
В сизых глазах разгорался странный огонь. Казалось, он видит сшивку насквозь и читает все скрытые записи. Зачем? Да кто ж его разберет... Я отвернулась, чувствуя себя неуютно и краем глаза отмечая снующие по листам сизые искры. Каким же жутким холодом от него тянет...
– Ты понимаешь, что это за находка? – вопрос застал врасплох.
– Думаю, да, – ответила осторожно.
– Я понятия не имею, о чем ты думаешь, Яссмилина, – сухо заметил сумеречный, – и твои мысли читать не умею.
Я насупилась и тихо пояснила:
– Это тайнопись Изначальности. Сама первая, придуманная ремесленниками, своя для каждого пути, – и покосилась на него мельком.
И вздрогнула невольно. Шхалар выглядел... жутко. Из ввалившихся глаз струилась вязкая, темно-сизая мгла, кожа казалась тонкой и прозрачной, обтягивая заострившиеся кости черепа, плащ болтался на отощавшей фигуре. И вновь потянуло липким холодом. Я едва удержалась от желания отодвинуться, особенно когда рядом со мной побарабанили задумчиво о стол пальцы... скелета. Забери меня Вечность, если это перерождение...
Я собралась с духом и прямо спросила:
– Значит, иссякаешь?..
– Что, так заметно? – криво усмехнулся он.
– В зеркало глянь, – я нервно сглотнула, стараясь незаметно отодвинуться.
Он отвернулся, ссутулился и встряхнулся, как выбравшийся из воды пес. Во все стороны полетели рваные клочья мглистого тумана. Я живо сползла под стол, прячась от ошметков магии. Мало ли... А Шхалар, вернувшись в привычный облик, тяжело оперся руками о спинку стула. Я осторожно высунулась из своего убежища. И всё как всегда, только в непроницаемых прежде глазах затаилась дикая усталость.
