Дураки все - страница 54

– Есть и противоположная теория, Кэрис. Некоторые люди – умные люди – верят, что все происходит без всякой на то причины.

– Это-то ладно, но угадайте, кто был за рулем той машины?

– Кэрис.

– Вас это очень обрадует.

– Ну, вряд ли Джером, он сидит рядом со мной.

– Я серьезно. Угадайте.

– Окей. Дональд Салливан.

– Некрасиво с вашей стороны, – озадаченно ответила Кэрис.

Реймер вынужден был признать, что она, пожалуй, права. Это и впрямь некрасиво. Но Бартон Флэтт уже мертв, а Реймер не мог придумать, кого еще он желал бы видеть жертвой такого дебильного происшествия.

– Рой Пурди! – выпалила Кэрис, не в силах больше скрывать хорошую новость.

– И почему это должно меня обрадовать?

– Потому что он сволочь.

Окей, может, Реймер и правда чуть-чуть обрадовался. Он наткнулся на Роя в “Моррисон-армз” через день после того, как Пурди выпустили из тюрьмы. Этот козел поселился у печальной толстухи по имени Кора, та в него явно влюбилась; перед Реймером Рой лебезил и вился ужом. В тюрьме Рой пришел к вере – по крайней мере, по его утверждению. Прежде-то он, очевидно, за решеткой только оттачивал криминальные навыки, но в этот срок изучение Библии и психологии позволило ему выйти на свободу совершенно новым, исправившимся человеком. С прежним Роем, уверял он, покончено навсегда. И можно только надеяться, что ему не поставят в укор этого прежнего Роя. Особенно его заботило, не таит ли Реймер на него давнюю обиду за то, что в детстве Рой постоянно его задирал. Это же не потому, что я вас якобы не любил, пояснил он. Мне просто надо было сорвать на ком-нибудь злобу. И в этот последний срок благодаря сидельцу постарше Рой научился избавляться от этой злобы. Гнев, черт побери, украл всю его жизнь, но теперь с помощью новообретенного умения справляться с гневом Рой вернет себе украденное. Не самая удачная метафора для вора-рецидивиста, подумал Реймер. Но допустил, что, возможно, Рой действительно изменился. Усомниться в этом Реймера заставила только гордость, с которой Рой вспоминал школьную пору, когда он был извечным бичом робких мальчишек вроде Реймера.

– То есть вы предпочли бы, чтобы стена обрушилась на безобидного старого дурака вроде Салли, – резюмировала Кэрис, – а не на отпетого негодяя вроде Роя Пурди. Класс.

По правде сказать, Реймер понятия не имел, почему первым ему на ум пришел именно Салливан. Видимо, Реймер так долго на него злился, что это вошло в привычку.

– Ну это же Салли украл наши блокираторы, помните? – сказал он в свою защиту.

– Мы не знаем наверняка, – указала Кэрис.

– Еще как знаем, – возразил Реймер. – Мы не знаем, как именно он их украл. И где спрятал. Вы выяснили про светофор?

– Еще нет. Через сколько, говорите, загорелся зеленый?

– Мы до сих пор стоим.

– Правда? Все это время? – изумилась Кэрис.

– До свидания, Кэрис.

Джером ухмыльнулся:

– И этот чувак говорит: “Шутите, док? С тем же успехом я мог засовывать их в жопу”.

Реймер промолчал, но потом сообщил:

– Зеленый.

– А?

Реймер указал на светофор, но когда Джером поднял глаза, уже загорелся желтый, а пока выжимал сцепление – красный.

Реймер так и не закрыл крышку, а потому вытряхнул на ладонь четвертую таблетку.

– Может, не стоит? – спросил Джером. – Сразу четыре таблетки ультра-тайленола?

Может, и не стоит. В больнице отказались давать ему обезболивающее, пока не убедятся, что у него нет сотрясения. Вдруг две таблетки тайленола отправят его в кому, а четыре убьют? Вот и хорошо, подумал Реймер. По крайней мере, смерть избавит его от головной боли. Он чувствовал, как злая кровь пробивается сквозь суженные сосуды в мозг, как бьется разбитое сердце.