Даная пошла к выходу из загса, всем своим видом давая понять, что меня ненавидит. Я догнал ее уже у дверей, которые она никак не могла распахнуть. Болталась на ручке, словно свадебный декор. И эта растрепавшаяся прическа, созданная сегодня ночью руками одного из лучших стилистов мегаполиса, казалась сейчас смешной какой-то и глупой. Я женат. И это никак не может быть правдой.
- Может поможешь? – сдула со лба непослушную прядку моя ЖЕНА. Господи, пусть я сплю.
- У нищих слуг нет,- гаркнул я, злясь на эту дуру и весь свет, за то, что сам же и сотворил. Ну что мне стоило дать пинка этой курчавой овце и пацану в тот самый миг, когда их принес черт на мой порог? Ухватился за ручку и со всей силы толкнул. Подхватил на руки обалдевшую ламу, которая тихо ойкнув замерла, неестественно выгнувшись, будто стараясь от меня быть подальше. «Последний кадр. Это последний кадр» - прошептал мантру. Сделал шаг, навесив на губы фальшивую улыбку полную ненастоящего счастья. Зажмурился, получив в лицо горсть воняющий тленом розовых лепестков.
- Поздравляю,- тонкий голосок разодрал пространство.- Мы семья. Навсегда. Теперь меня точно вам отдадут. Хотя, вы конечно зря меня не пустили на роспись. Я хотел песню спеть, для усиления эффекта. Горгона бы удавилась.
- Леша, так нельзя говорить. Заяц, как только все уладится, я жду тебя в гости. Лешка, ну чего ты? Все теперь будет хорошо, — Даная посмотрела на мальчика с такой любовью, что у меня в сердце впилась раскаленная игла. Перевела на меня взгляд, ставший сразу ледяным и спросила,- все, фарс закончен? Я могу идти?
- Куда это ты собралась? Приподнял я бровь, стараясь не прислушиваться к вздохам мальчишки, полным разочарования и горечи.
- Как это куда? Домой естественно. Лешу нужно отвезти обратно, мы доберемся сами до больницы. Завтра увидимся к обеду. Я подготовлю справки о моем состоянии здоровья, нужные для опеки.
- Ты дурная? – прохрипел я, сам не понимая, отчего мне сейчас вообще не хочется ее отпускать. Вот совсем. – Тебе ясно сказали – мы должны быть вместе. Всегда. Спать в одной постели, жрать за одним столом, ходит на пробежку. Это условие.
- Это абсолютно невозможно,- безапелляционно ответила дурында, еще не понимающая, что увязла по самую маковку уже.
- Тогда идем,- ухватил я ее за руку.
- Куда? – вскинула она на меня дерзкий взгляд, упертой ослицы.
- Разводиться. Я прямо всеми конечностями за. Сопляка в детдом заберут. Лешка, ты же хочешь в детдом? Там курить тебя научат, попрошайничать. Путевку в жизнь получишь – мама не горюй. Не жизнь, а сказка. Что ни дальше, то страшнее, – повернулся я к поникшему ребенку. Черт, да почему у меня снова игла в сердце? Я же не умею жалеть никого, не люблю, я зло и животное. Все так говорят.- Ну, а я. Черт, как бы от счастья не сдохнуть. Спасительница ты моя.
- Но ведь... – запнулась Даная и посмотрела на пацана, ставшего похожим на воробышка, попавшего под велосипед. Вроде и придавило, но жить будет. Вот только как? И растерянность на лице ламы вдруг превратилась в решимость. – Ну хорошо. Но учтите, мы просто соседи.
- Я кажется уже говорил. Я столько не выпью,- хмыкнул я. Манипулировать этой дурищей-самое сладкое из удовольствий. И судя по хитрой Лехиной физиономии он тоже овладеет этим моджо в совершенстве. Точнее, он уже манипулирует ею. «И тобой» - вредно шепнул мне внутренний голос. Да хрен там. Мной никто не может управлять. На этом свете нет такого существа, и никогда не появится.
