Двигался при этом как робот, как машина убийца. Жилистые руки скользили вдоль корпуса вверх-вниз. Вверх-вниз. Дыхание спортсмена перешло в глухой свист. С замиранием сердца следила за четкими ритмичными движениями: по его позвоночнику струился пот, мои ладошки взмокли…
От воспоминаний о том вечере ощутила покалывание в горле. Боялась подумать, что будет, если он меня узнает?! В эту секунду я пожалела, что совсем скоро мы станем родственниками…
Неожиданно дверь хлопнула – в просторную светлую комнату ввалились остальные братья.
- Что-то вы долго… – низкий скрипучий голос Руслана заставил меня содрогнуться.
- Прости, о великий магистр! – запричитали близнецы, отвешивая шутовские поклоны.
Я не смогла сдержать улыбку: несмотря на все шуточки, было очевидно, что братья друг за друга горой.
Спустившись со шведской стенки, он стер пот со лба и взъерошил взмокшие волосы. Гвидон, Миша и Лев расположились на диване возле окна. Руслан взял трость, и, опираясь на нее, гораздо увереннее зашагал к родственникам.
Перед глазами всплыла картина его окровавленного тела посреди клубной парковки. Хотелось выйти и прямо сейчас признаться, что это я распылила газовый баллончик, заставив подонков, избивающих парня ногами, прекратить.
Они убежали, оставив Руслана в луже собственной крови, сочащейся из раны на ноге. Откуда-то послышались голоса, топот ног… Я спряталась за одной из машин, и, убедившись, что его обнаружили, поехала домой.
Всю ночь искала информацию о нападении на парковке возле клуба «Мята», но ничего не нашла. Ни одной заметки. На следующий день вернулась к открытию заведения, чтобы выяснить хоть что-то, но меня вежливо послали.
До сегодняшнего дня казалось - наш сладкий французский поцелуй и кровавый асфальт мне привиделись. Теперь кусочки пазла встали на свои места – похоже Царев засекретил всю информацию, связанную с избиением сына.
- Как поживает наше парнокопытное? – насмешливо поинтересовался Гвидон, когда старший брат сел напротив.
- Как и положено бедным овцам, пошла постись в ЦУМ! Дорвалась до халявного бабла! – заржали близнецы.
Я сглотнула, не совсем понимая, о ком они говорят.
- Сейчас не время шутить. Мы должны обсудить очень важную тему, – сухо прервал их старший брат.
- Да, дело дрянь. Сегодня с утра я общался с батей. – Миша скривился. От сердитого выражения его лица по коже пробежал холодок. – Никакого брачного договора не будет, и это несмотря на состояние нашей семьи! Скажу больше – он собрался официально удочерить дочь этой аферистки! А еще… настрогать парочку таких же ржавых детей! – в комнате воцарилось молчание.
Я изумленно уставилась на прядь волос, накрученную на палец.
Господи, так они обо мне?!
- Мы не можем этого допустить, – твердо заявил Лев. – Он клялся светлой памятью матери, что никогда не женится на другой! Пусть бы трахался на стороне, как раньше. Предлагаю сорвать чертову свадьбу!
- Согласен. Но как? – задумчиво поинтересовался Гвидон. – Похоже, батя втрескался в нее по самые помидоры…
Я перевела взгляд на Руслана, лихорадочно всматриваясь в его бледное лицо. Парень до побелевших костяшек сжимал в руках трость.
В голове вновь всплыла картина той ночи. Его озорная улыбка и конкурс на лучший французский поцелуй.
- Секс-скандал, – тихо выдал старший брат.
- Что? – наперебой загалдели близнецы.
- Рус, поясни?! – Гвидон закинул руки за голову, лукаво улыбаясь.
