Невнятные голоса за дверью умолкли.
– Кажется, сейчас будет обращение. Райка, включай!
Рая оторвалась от диванчика и включила переносной телевизор, что стоял на тумбочке. Крошечное блюдце экрана наполнилось жемчужной рябью, через которую проступили черты сидящего в студии Верховного Клоунокомандующего. По случаю трагических событий Верховный выступал сегодня в образе белого клоуна. Из-под стола выглядывал пресс-секретарь Щекастик – тряпичная кукла, которую Верховный надел на руку.
– Дорогие мои друзья, – проникновенно, едва ощутимо причмокивая, заговорил пьеро. По другую сторону двери ему вторил двойник с экрана побольше. – Весёлые граждане счастливой нашей Отчизны. Повод, по которому я обращаюсь к вам сегодня, увы, отнюдь не радостный…
– Что же случилось такое, о наизабавнейший? – заверезжал, задёргался Щекастик, чья мордочка напоминала стоптанный ботинок с щёточкой усов. Из-за двери, как сквозняком, потянуло смешками.
– Большая беда, дружочек, – пуще закручинился Верховный. – Ушёл из жизни верный соратник и друг, директор Главного Цирка, любимый всеми клоун Стёпка.
– Вот эт-то пиздец! – всплеснул лапками Щекастик. Злые языки нашёптывали, что куклу озвучивает некий актёр, а не сам Верховный. Теснящиеся у телевизора не замечали ни дрожи губ Клоунокомандующего, ни шевеления кадыка. Поди разбери, было ли мастерство Верховного столь непревзойдённым или сплетни – правдивыми. – Как это случилось, как? Надеюсь, Стёпка лопнул от смеха?
– Вынужден огорчить, малыш, – сочувственно ответил правитель. – Нашего Степана шлёпнули.
– Какой пидор посмел?!
– Его собственный работник, из зануд. А попросту подонок и подлец с чёрным, неблагодарным сердцем.
– Вот мудак! – Щекастик, сам того не зная, повторил недавние слова Комарика. – Надеюсь, с него спросят за беспредел!
– В строгом соответствии с действующими нормами права, – заверил Верховный, печально улыбаясь. – Уверен, этот акт экстремизма и терроризма будет надлежащим образом оценён судом. – Но позволь мне сказать несколько прощальных слов об ушедшем соратнике и, к чему лукавить, друге.
– О каком?
– О Стёпке.
– А куда он ушёл?
– В лучший мир, дурачок.
– Так он ушёл или умер? Я совсем запутался, о остроумнейший.
– Помолчи, я объясню потом… Клоун Стёпка активно нёс идеи Клоунского Уклада в массы. Как и многие наши соратники, он стоял у истоков Шутливой Реформации, был организатором Референдума Веселья. Оптимист, балагур и душа компании, своим примером Стёпка сподвигал даже самых отпетых зануд добровольно принимать Клоунский Уклад. Сейчас его близкие, коллеги и поклонники прощаются с этим великим человеком. У Главного Цирка выстроилась многокилометровая очередь шутников, желающих проводить Стёпку в последний путь. Клоуны несут цветы, шары и попкорн. И душой, всем своим сердцем, я там, с собравшимися… Да! Пусть сегодня мы скорбим. Но завтра, я обещаю, мы вновь станем смеяться и танцевать. Мы будем хохотать пуще прежнего. Именно этого хотел бы от нас Стёпка, Клоун с большой буквы. В память о нём – и ради самих нас! Пусть земля тебе будет сахарной ватой, друг.
– Зуб дай-ё-ом! – заверещал Щекастик, барабаня ручками по столу. – КУЕ1!
Теперь экран демонстрировал прямую трансляцию действа снаружи цирка. Очередь желающих проститься со Стёпкой и впрямь была внушительной, хотя насчёт километров Верховный перегнул. Камера крупным планом прошлась по лицам собравшихся. Многие, как Пумпошка, пускали фонтанчики слёз из специальных шлангов, закреплённых под накладными бровями.
