Других путей не было – дорога лежала сквозь селение. Впрочем, не так и много его оказалось: последний дом – с глубокими провалами в шиферной крыше – проплыл справа. Здесь же взору открылся и источник звука: это были вороны. Одна раз за разом долбала крупной костью о металлический скат – наверно, надеялась разбить её. Рядом вторая вытягивала что-то из щели крыши – какую-то красную тряпку.
– Сик транзит, – не сводя с них взгляда, пробормотала Лана.
– Что?
– Глория мундис.
Она отвернулась от ворон и удивилась, возмущённо и запоздало:
– Почему они стоят здесь? Ведь это даже невыгодно. Если в них никто не живёт, почему никто ещё не оттяпал себе площадку? – тише и растерянно повторила. – Ведь это невыгодно…
– А то есть что случилось с этим лесом, тебя не интересует? – Агнешка кивнула на проезжавший слева холм.
Лана посмотрела.
– Пожар, может быть.
– Но, – Агнешка снова бегло глянула вбок, – они не выглядит как… как обгоревшие.
И впрямь, они не были обгоревшими – просто мёртвыми. Целый холм мёртвых деревьев. Сухие палки с обломками веток уползали по склонам вверх и там, под небом, чернели вырезанными силуэтами на фоне алевшего заката.
– Так. Стоп, – Лана напряглась и сунулась в смартфон. – А с чего у нас закат в это время суток?
Агнешка с немым вопросом покосилась на неё, ожидая, пока Лана проконсультируется с нужными приложениями.
– Ну да, – через минуту подтвердила та. – Сейчас не должно темнеть. Сейчас лето, а не зима. Если только время… Нелли? Который час у тебя на смартфоне?
– Девочки, хватит накручивать, – лениво откликнулась та. – Ну, заехали не туда, бывает. С нормальной трассы съедешь – ещё не такое увидишь. А что свет странно падает – ну, падает себе. На нас не напрыгивает, мочить не собирается. Да и вообще, – она демонстративно огляделась по сторонам, прежде чем вернуться к своему отражению, – я лично ничего особенного пока не заметила.
– Да ты никогда ничего не замечаешь до последнего, – бросила Агнешка. Нелли опустила зеркальце и холодно уставилась на неё.
– Неужели? Это потому что я не была на этих ваших митингах?
– А-а, – злобно выдохнула Агнешка. – Причём здесь…
– Притом что! Это же вы все такие нравственные и тонко чувствующие, вам вот единственным не пофиг и не наплевать, а я, видимо, тупое быдло и ничего не замечаю, только потому, что не бегу подставляться под дубинки, когда какие-то мудаки опять кого-то бомбят?
– Нет, блин! – огрызнулась через плечо Агнешка. – Потому что упорно делаешь вид, что ничего не происходит, а потом очень удивляешься, что что-то пошло не так.
– Девчат, только не начинайте снова, – мимоходом бросила Лана, впрочем, не особо отвлекаясь от смарта.
Нелли проигнорировала.
– И если ты сама никогда не замечала, – сказала она, по-прежнему глядя на Агнешку, – каждый год где-то кого-то бомбят, в каком-нибудь далёком уголке Земли. И ничего, всем пофиг – все живут как жили. Не замечала?
– Замечала.
Нелли довольно улыбнулась – не совсем ещё удовлетворённо.
– Кстати, Агнеш, – добавила она, помолчав. – Я думаю, тебе тоже пофиг на самом деле.
– Мм?
– Ну, на всех этих левых людей, которых ты даже не знаешь. А? Вот – положа руку на сердце?
Агнешка посмотрела на неё в зеркало заднего вида, но ничего не сказала.
– Я даже не знаю, на что тебе не пофиг, – Нелли задумчиво попробовала пальцем кресло Агнешки. – Ну, кроме себя красивой, естественно. По-моему, единственное, что тебя интересовало бы в идеале – это красиво постоять на баррикадах и красиво сдохнуть за какую-нибудь свободу, или мирное небо или другую прикольную финтифлюшку.
