Я сразу представляю себе, как Марс будет на меня смотреть в нем, но отплевываюсь. Совсем чокнулась?! Я еще не решила, вдруг он и есть убийца своих жен, а слюни распустила?! Ну да. Привлекательный. Да. Серьезный весь из себя и сильный, а имя такое сладкое, как нуга под шоколадом. Мне нравится его произносить — красная планета боли. Вторая ассоциация не страннее первой.
В общем. Неоднозначные ощущение.
Я крепко зеваю, вешаю очередной комплект обратно в шкаф и бреду до своей постели. Странно так…еще и одиннадцати нет, а я устала просто дико. Наверно, меня призраки потрепали… нужно восполнить.
Только трепят они меня и во сне. Она, если точнее: Мара. Сон мне видится пренеприятнейший. Будто я стою на высоченной скале, она меня с нее толкает — я просыпаюсь в холодном поту, а руки мокрые.
Странно. Так странно…все ведь настолько реально, будто я до сих пор чувствую холодный ветер и капли дождя на своем лице. Может она так и умерла?
Хмыкаю, потом сажусь и тру глаза. Нет, это предприятие куда сложнее, чем мне казалось, и чувство такое еще колючие — только начало положено, дальше будет полный фарш.
Класс.
После похожих кошмаров мне всегда требуется выпить горячего молока. Почему? Мама меня им поила. Это что-то вроде неосознанного рефлекса: когда тебе плохо или ты болеешь — всегда есть кружка горячего молока с корицей. Только вот проблема: из комнаты мне выходить нельзя.
А я все равно высовываю свой любопытный нос. Может быть и позвала бы кого-то, да только некого — квартира, как кладбище, тихое и холодное, словно вымерли все. И ладно. И плевать. Сама разберусь.
Оттягиваю пушистую кофту от своей пижамы и выхожу. Где кухня — без понятия, но я вижу свет и иду на него, попадая в гостиную. Где-то мерно тикают часы, горит огонь в камине, а перед ним сидит Марс. Похоже, что он только что пришел? Все еще в костюме, только ворот расслаблен. Устал…ой, как же он устал…Сейчас от его энергетики мало, что осталось, хотя зайти дальше, чем все тоже мерзлое «ничто», у меня не получается. Я честно тужусь, правда, чем привлекаю его внимание.
Пару раз моргнув, он поднимает голову со спинки дивана, хмурится.
- Астрид? Вы не спите?
- Простите, что отвлекла.
- Ничего, - мягко, как тот самый огонь за стеклом, лижет мои барабанный перепонки бархатный шепот, - Я просто на мгновение остановился. Вы чего-то хотите?
- Искала кухню. Кошмар приснился, мне нужно молока выпить.
Он дарит мне легкую полуулыбку, кивает и встает.
- Пойдемте, я вас провожу.
- Да не…
Стоит. Вот что я хотела сказать: не утруждайте себя, я и сама справлюсь, да только не волнует это никого. Марс размашистым шагом идет вглубь своего пентхауса, а я за ним гуськом. Ну ладно. Воспользуюсь ситуацией, чтобы его прощупать: сейчас он не так обороняется, как при первой нашей встречи — его мороз то кусачий, но не то чтобы очень.
Мы попадаем в еще одно просторное помещение. Шикарное. Нет, серьезно, вся его жизнь прошита нитками «люкс» или «роскошь». Что-то на богатом, короче говоря. Интересно, а каково это? Иметь возможность иметь, что ты хочешь?
- Молоко.
Марс ставит причудливую бутылку на стол, рядом стакан. Хочет поухаживать? И правда. Вы посмотрите на эти манеры. Открывает крышку длинными, изящными пальцами с кольцом на мизинце. Другим. Я его еще не видела, у него на этот раз прозрачный, но все такой же внушительный камень — бриллиант. Я хоть в цацках мало чего понимаю, но до этого додумался бы и слепой.
