– Тук-тук… тук-тук-тук…
Звук, сначала казавшийся всего лишь игрой воображения, стал всё более настойчивым, порой напоминая стук сердца. Катрин показалось, что время замедлило свой бег, и она затаила дыхание. Кто мог постучать в такую непогоду? Может, знакомый, решивший навестить её дождливый вечер? Или, быть может, это кто-то с важным известием или, наоборот, с тривиальным вопросом?
Сердце забилось сильнее, а мысли метались от опасений до любопытства. Она встала и подошла к двери, отключая внутренний голос, который упрекал её за упущение момента. Рука дрожала, когда она потянулась к ручке, и в этот миг ей почему-то вспомнился один из рассказов её бабушки о людях, которые приходят в дождь, несущих неожиданные судьбы. Катрин стало интересно, выйдет ли за этой дверью кто-то, кто изменит её обычный вечер и внесет в него новую главу и любопытство овладело ей, затмив дрожь и сомнения.
На пороге появилась Мария – женщина среднего возраста, с заботливым лицом, окаймленным сединой, которая выдала немалую долю её жизненного бремени. Её глаза, несмотря на усталость, светились добротой и мудростью, словно отражая немалый жизненный опыт, что накопился за долгие годы. Она одевалась скромно, в простое, но опрятное обмундирование – тёмно-синяя блузка с мелким рисунком и серые брюки, что придавало ей вид человека, который не ищет лишних взглядов и предпочитает оставаться в тени.
В тот момент, когда она шагнула в комнату, воздух, казалось, немного изменился, наполнившись теплом и спокойствием, но вскоре Катрина заметила, как Мария сворачивает свои пальцы, словно пытаясь скрыть свою тревогу, которую не в силах удержать. Это движение выдавали тугие, напряжённые линии её кистей, а в глазах читалась некая подавленность, что изначально противоречила её доброжелательному облику.
Когда Мария подошла ближе, её мягкий взгляд задержался на Катрин с интересом, в котором угадывались тени заботы и переживаний.
– Как ты? – не найдя других слов спросила Катрина, и едва ли не заметила, как голос её дрогнул, осознавая, что за добротой Марии таится целый океан чувств и историй. В этот миг, в её взгляде вспыхнула искорка отчаяния, но женщина быстро выставила её за пределы, заменив мимолётной улыбкой, которая, однако, не смогла скрыть тяжесть много лет забот – о своих близких, о деньгах, о здоровье.
Мария сделала шаг вперёд, сдерживая дыхание, чтобы не выказать всей полноты своих переживаний, и этот момент стал началом нового узнавания – не только себя, но и других.
Сквозь морось ее глаз пробивалось нечто большее, чем простая печаль – это было отчаяние, полное тайн и переживаний, о которых говорили только шепотом, как будто сами слова могли разорвать хрупкую ткань их реальности. Каждое движение Марии будто таило в себе историю, из которой жестокая жизнь вырвала надежду, подобно тому, как художник, изгоняя лишние краски, оставляет лишь тонкие мазки, имеющие глубокий смысл.
Она остановилась на пороге, в окружении забытой улицы, где ветер, прохладный и безжалостный, шевелил опавшие листья, словно веселившись над их утратами. В этот момент время замерло, и лишь звук того, как капли дождя бьют о землю, напоминал о пройденных днях и неизбежности перемен. Взгляд ее был полон вопросов, на которые не было ответов, и над каждым из них, словно над закрытым занавесом, нависали сомнения и страх. Катрин взглядом разрешила войти.
