Душа которая не сдается - страница 7

– И с каких это пор ты стал евреем?

Я почувствовал, как внутри сжалось что-то горячее.

Я посмотрел на неё.

– А с каких пор это важно?

Она прикусила губу.

– Ну, ты же сам понимаешь… Мы никогда не были религиозными. И вдруг ты таскаешь домой… вот это.

Она ткнула пальцем в страницу с древним текстом.

Я закрыл книгу.

– А если мне это важно?

Она вздохнула и потерла виски.

– Сынок, ты же понимаешь, как это выглядит со стороны? Ты вдруг замкнулся, перестал с нами общаться, начал ходить к этому… этому старику, говорить какие-то странные вещи.

Я фыркнул.

– Ты думаешь, я в секту попал?

Она молчала пару секунд, потом подняла на меня взгляд.

– А ты сам уверен, что не попал?

Меня как будто ударило.

Я разозлился.

– Знаешь, мам, а что, если я просто нашёл что-то важное? Что-то настоящее?

Она нахмурилась.

– Мы же уехали, чтобы начать новую жизнь. Почему ты не можешь просто жить нормально?

Вот оно. Просто жить нормально.

Я усмехнулся.

– Нормально – это как? Играть в падел? Дегустировать вино? Делать вид, что ничего не происходит?

Она сжала губы.

– Что ты хочешь этим сказать?

Я резко поднялся.

– Я хочу сказать, что вы просто убежали. И теперь делаете вид, что всё хорошо. Но мир никуда не делся, понимаешь? Всё, что было, всё, что случилось – это всё продолжается. А вы просто закрыли на это глаза.

Она побледнела.

– Илья…

– Вы притворяетесь, что это не касается вас. А меня касается.

Мама молчала.

Я видел, что мои слова её задели.

Но в этот момент я уже не мог молчать.

Я взял книги и пошёл в свою комнату.

Прежде чем закрыть дверь, я услышал, как она тихо сказала:

– Мы тебя теряем.

И я вдруг понял, что она права.

Но не так, как она думает.

Я уже ушёл.

Просто они ещё не поняли этого до конца.

На следующий день я пришёл к Аврааму.

Мы сидели в той же комнате, с тем же чаем, с тем же мягким светом свечей. Я чувствовал себя выжатым. Авраам сразу все понял. Он смотрел на меня спокойно, но с каким-то вниманием, которое меняло всё. С ним я мог не объяснять.

Но в этот раз я рассказал.

– Они меня не понимают, – выдохнул я, не глядя на него.

Авраам молча кивнул.

– Они думают, что я в секту попал. Думают, что я убегаю от жизни.

– А ты?

Я поднял на него глаза.

– А я наоборот – чувствую, что впервые живу по-настоящему.

Авраам отложил чашку.

– Это естественно.

Я хмыкнул.

– Естественно?

– Да. Родители привели тебя в этот мир, дали тебе тело, дом, возможности. Но душа… – он посмотрел мне прямо в глаза, – душа идёт своим путём.

Я почувствовал, как во мне что-то щёлкнуло.

– Ты хочешь сказать, что они не могут идти со мной?

– Они могут идти рядом. Но не вместо тебя.

Я задумался.

– Просто… мне тяжело. Я не хочу с ними ссориться. Они же моя семья.

– Семья – это не только кровь, Илья. Это ещё и духовная связь. Иногда мы рождаемся среди людей, которые не могут нас понять. Это не их вина.

– Но ведь они любят меня.

Авраам кивнул.

– Любят, как умеют. Но каждый видит мир по-своему.

Я снова вспомнил маму. Её растерянный взгляд. «Мы тебя теряем».

– Что мне делать?

Авраам немного помолчал.

– Принять их такими, какие они есть.

– А если они не могут принять меня?

– Это их выбор.

Я сжал кулаки.

– Но ведь… это больно.

Авраам грустно улыбнулся.

– Да. Расти всегда больно.

Мы замолчали.

– Ты хочешь отвлечься?

Авраам сказал это так спокойно, что я сразу понял: это не просто вопрос.

Я посмотрел на него.

– Как?

Он чуть улыбнулся.

– Поедем со мной в Жирону.