Он отскакивает от меня на добрые несколько
метров.
– Вот деньги за кофе, – оставляет купюры
на ближайшем к нему столике и уходит.
– К–куда же вы? – потрясаю в воздухе
влажной салфеткой, как флагом. – И тут слишком много, – перевожу взгляд на
деньги. – И что ему так не понравилось? С каких пор невинная влажная салфетка
несет в себе угрозу смерти? – прикладываю салфетку к носу. – Пахнет приятно, не
ядовито. Что это с ним?
Пожимаю плечами и возвращаюсь за стойку.
Деньги заплатил и ладно. Чудиков в нашем мире полно. Один из таких мне
предложил найти себе защитника, как будто я в курсе, где они водятся. Да даже
если бы и была, мне нужен один конкретный уехавший по своим делам, несмотря на фееричную
совместно–проведенную ночь.
– Так, все, ты должна остыть! – произношу
громко сама себе. – Ты говорила, что ночь ни к чему никого не обязывает, так
какого ты злишься?!
Бесполезно сотрясаю воздух и одним махом
выпиваю американо, приготовленный для клиента. Он без сахара, без молока, я
такой не люблю. Но легкая горечь на моем языке успокаивает, заставляет переключиться
и на время забыть о горечи душевной.
Пока я в очередной раз рефлексирую, в
кофейню заходят еще посетители, на этот раз люди. У группы парней нет желтых
глаз, и я сегодня не вызываю в них желания познакомиться и взять мой номер
телефона.
«Поторопилась я вчера с карьерой актрисы
или модели, что–то сегодня ко мне никто не липнет», – мысленно иронизирую.
Хотела бы я сказать, что дальше меня
затягивает в водоворот работы, и я, погружаясь в него с головой, забываю об
Адриане. Правда такова, что кофейня сегодня вернулась в свой привычный
вялотекущий режим, и у меня полно времени для самокопания. Если на то пошло,
его даже слишком много.
Нет, не так.
Непозволительно много!
– Какая у меня была дурацкая мечта:
выкупить эту кофейню и возродить ее популярность. Эдак можно всю жизнь положить
на то, чтобы держать ее на плаву. У Лизы так и есть, кофейня – ее единственное
детище, семьи и деток нет. И вот для чего то же самое мне? Запало место в душу,
потому что единственное мое детское воспоминание с родителями связано с ним? –
и вновь я впустую сотрясаю воздух. Эдак увлекусь и начну разговаривать сама с
собой на людях. Боюсь, кто–то вызовет врачей, и мне будет проблемно доказывать
им, что я в порядке. – Моя мечта – полный бред. С таким к психологу нужно, –
качаю головой.
К счастью, мое нытье приходится прервать,
ко мне заходят новые посетители, девушки на этот раз. На них я и вчера никак не
влияла, за тем лишь исключением, что их почти не было видно среди плотного потока
мужского населения города.
«Студентки, наверное, и я такой была
недавно. Пора отрабатывать диплом и менять работу? – проносится в моей голове,
глядя на непринужденно болтающих девиц. – Если эта мысль продержится приличное
время, буду прощаться с Лизой. Может быть, это даже к лучшему, по крайней мере
в сорок лет я не буду жалеть о том, что положила себя на благо убыточного
заведения».
Я уже ожидаю, что до конца дня ничего
интересного не произойдет, мысленно прикидываю план в голове, как
воспользоваться дипломом, но минимально контактировать с окружающими. Кому–то
может показаться это странным, ведь я сейчас каждый день контактирую с этими
самыми людьми, но диплом по специальности «Сервис и Туризм» предполагает еще
больший контакт с людьми на рабочем месте, насколько я вообще понимаю эту
специальность.
