Уже вечерело, когда она вырвалась из муторных обрывков какого-то бессвязного сна и, боясь снова попасть в западню бесконечных переживаний, волевым решением заставила себя выйти из каюты и двинуться в направлении палубы.
После долгого лежания женщина шла медленно и неуверенно. Ей буквально приходилось заставлять свои непослушные ноги делать каждый шаг, заботясь лишь о том, как бы не грохнуться в обморок.
Мучения оказались не напрасны. Восхитительный закат помог ей хотя бы на некоторое время забыться.
В какой-то момент Инга отвела взгляд в сторону от солнца, мигавшего подобно гигантскому прожектору на линии горизонта, и посмотрела на бегущие волны. Их игриво меняющийся свет, казалось, залил все вокруг, втягивая в свой танец оттенков даже облака. Словно какой-то небесный художник наугад макал кисть в краски, потом хаотически перемешивал всё подряд, и, наконец, небрежно бросал свои чудные мазки на трепещущий в ожидании холст.
«Так интересно, – подумала она. – Это только поверхность воды принимает на себя все удары стихии, а в глубине ведь при этом ничего не меняется. Там, внутри этой жидкой бездны, жизнь течет своим чередом, даже не подозревая, что творится снаружи. Не то, что у нас: снаружи всего лишь слабый ветерок, а внутри уже бушует настоящий ураган».
Налюбовавшись суровой игрой волн, она снова взглянула в направлении солнечного диска. Из-за резко усилившегося за последние несколько минут ветра он переливался всеми цветами радуги и, как ей показалось, даже стал значительно большего размера.
Солнце было уже довольно низко и сильно слепило глаза. В этот момент появился какой-то мужчина, бодро шедший в сторону Инги. Из-за слепящего глаза солнца она не могла его, как следует, рассмотреть, хотя успела заметить, что контуры его тела сильно напоминают Глеба. А еще его движения: взмахи рук при ходьбе, наклон головы, походка. Инга замерла в ожидании: неужели Глеб?
Она прекрасно понимала, что на самом деле этого не могло быть. Но что-то в ней вдруг всполошилось и затрепетало, не в силах сопротивляться яростной внутренней борьбе: беспристрастный разум, основываясь на неопровержимых фактах, пытался одернуть непослушную душу, которая восторженно воспарила от одного лишь воспоминания о любимом муже.
Мышцы ее тела судорожно напряглись. Инга смотрела на приближающегося мужчину, не в силах отвести взгляд. Ей казалось, что она вся превратилась в слух, потому что больше всего на свете в тот момент ей хотелось услышать родной голос: «Привет, солнце! Как ты здесь очутилась?»
«Настоящее помешательство! – подумала она. – Да что же это со мной? Ну совсем слетела с катушек от переживаний: принимаю желаемое за действительное. И что дальше: во всех прохожих теперь буду видеть Глеба?»
Меж тем Инга заметила, что мужчину зацепил ее взгляд. Он мгновенно отреагировал и двинулся в ее сторону. При этом переливающийся диск солнца по-прежнему мешал ей рассмотреть незнакомца.
В голове уже просто рыдали строки:
Сколько бы я ни бродила по свету,
Тень моя, тень на холодной стене.
Нету без вас мне спокойствия, нету…
Дождик осенний, поплачь обо мне.
Похоже, что нить накаливания внутреннего напряжения слишком долго была на пределе. Инга не дотерпела буквально несколько секунд. Она просто не дождалась того момента, когда мужчина выйдет из ослепляющего круга. Воздух вдруг застрял на входе в ее легкие, в глазах потемнело, к горлу подкатил ком, живот свело. Женщине стало настолько дурно, что ноги подкосились и она, еле жива, чуть не грохнулась на палубу.
