Он увлекся, говорил, показывал… Дарина кивала, внимательно слушала, но в глубине души все еще таилось озерцо холода. И останется там, поняла она. Когда она придет домой и ляжет в кровать, когда ее тело согреется – она будет ощущать внутри холод.
Этого живого, настоящего человека скоро может не стать. Кто он такой? Не так и важно… Разве много значит имя? Имена и титулы – это мишура, как и сегодняшие карнавальные костюмы. «Но, надевая маску, часто мы освобождаем себя, становимся настоящими. Не видя лица, зная, что не видят твоего, ты можешь позволить себе творить, что твоей душе угодно, – можешь позволить себе быть собой, и все твои поступки спишут на маску…»
Незнакомец бросил прутик на землю.
– Алекс – очень способный мальчик. Я так горжусь им и так рад, что он есть у меня.
– Дети – это прекрасно…
– Простите! – спохватился он. Дарина шутливо погрозила ему пальцем. Он махнул рукой – дескать, вырвалось, что поделаешь, – и продолжил: – Я все время говорю о себе. Я эгоист. Это заметно, не так ли, леди? Я не спросил у вас ничего, лунный свет, только говорю сам…
– Вы? Ну что вы! Я рада, что вы делитесь со мной. Не отступайте. Хорошо?
Он кивнул.
– Вы замужем?
Дарина помедлила мгновение.
– Да.
– У вас есть дети? – ей показалось или его голос и вправду немного потускнел?
– Нет, к сожалению, нет.
– Вы хотели бы?
– Очень. – Она отвернулась. Они с Эваном пытались три года… На глаза непроизвольно навернулись слезы. Это была самая большая ее боль, загнанная так глубоко, что иногда казалось – ее нет. А может, она просто растворилась в крови. И вдруг, от слов, сказанным с неподдельным интересом и участием…
Незнакомец быстро шагнул к Дарине и приподнял ее подбородок – как раз вовремя, чтобы увидеть, как из-под маски скатилась слеза.
– Так больно, да? – спросил он прерывистым шепотом и внезапно обнял Дарину и прижал к себе.
Она задохнулась от нахлынувших чувств и крепко зажмурилась, чтобы ни одна слеза больше не прорвалась. Руки незнакомца очень тяжело лежали на ее плечах, но Дарине почему-то не хотелось отодвигаться. Может быть, потому, что это был человек, так искренне посочувствовавший ей – нет, даже не так. Тот, кто ее понял.
А если это после двух слов может понять абсолютный незнакомец – значит, это не так уж сложно понять? Ох, Эван…
Дарина слегка отстранилась, и он сразу отпустил ее, не навязываясь. Другой попытался бы воспользоваться ситуацией, но этот…
– Успокоились, лунный свет? – он попытался заглянуть ей в глаза.
Дарина подняла голову.
– Почти, – и добавила: – Спасибо.
– Не надо, – он качнул головой. – Вы понимаете, за это спасибо не говорят. Не словами, – он быстро, коротко улыбнулся и шагнул к фонтану. Подобрал упавшие бокалы, прополоскал их в воде. – Идите сюда, леди в маске. Выпьем еще. Кажется, в вине содержится истина, но я ее не встречал. А еще оно помогает забыться.
Сейчас Дарине показалось, что он прав, хотя в глубине души она ощущала: это не так. Но ей и вправду хотелось забыть. Она приняла из рук незнакомца ледяной бокал.
– За исполнение желаний, – сказал мужчина.
Дарина глотнула и едва не поперхнулась: глоток отдался в ушах неожиданным грохотом. Луна упала?.. Нет, это всего лишь начинался обещанный хозяевами бала фейерверк.
Вокруг стало светло, как днем. На крыше дома крутились огненные колеса, разбрасывая снопы ярких искр, в небе таяли сполохи огня. Незнакомец поднял голову и смотрел вверх. Дарина тоже сначала посмотрела туда, потом – на него. Тени лежали на его скулах, маска скрывала лицо. Сорвать, сделать вид, что пошутила? Нет… Это будет как предательство.
