— Девочка моя… — неожиданно грустно произнесла она. — Я, знаешь, что тебе хотела сказать?
— Что?
— Нам придётся ещё остаться с Лео здесь ненадолго. Примерно на две недельки. Он опечалился, когда я предложила ему почти сразу вернуться, а у тебя же каникулы на три недели примерно… Может, ты подождёшь нас?
Закусив губу, я скосила взгляд на шелохнувшуюся дверь. Мне показалось, что за ней кто-то стоит.
— Хорошо, не волнуйся. Я подожду вас здесь.
— Малышка, спасибо большое! — сразу воспряла духом мама. — Тут дорогая связь, так что лучше я сама буду звонить вам. Я очень рада, что у вас там всё хорошо!
— Я тоже очень за тебя рада! — в ответ прокричала.
— Пока, моя девочка. Будь там осторожнее, ещё раз с Новым годом! И не стесняйся, проси мальчиков о помощи, они очень отзывчивые!
— Конечно! Спокойной ночи! — я сбросила звонок, как только дождалась ответного пожелания, и вся моя напускная радость тут же испарилась.
Чёрт, как мне выдержать этих двоих две недели? Я боюсь даже не их, а себя и своих желаний вместе с разыгравшимися гормонами!
В дверь постучались.
Я вздрогнула и повернулась на звук.
В комнату осторожно двинулся Мэт:
— Ты что-то пропала… Пойдём выпьем, глянем фильм какой-нибудь.
— Конечно, сейчас иду.
+++
В гостиную пробивались первые лучики рассвета. Я нашла себя лежащей на диване и не помнящей практически ничего о прошедшей ночи. Зато, сразу оглядев себя, поняла, что больше так пить не стоит. Мне кажется, мы намешали всего, что только было можно.
И это касается не только алкоголя, но и еды.
Потихоньку приходя в себя, я потянулась и задела кого-то кулачком.
— Ай! Блин! — завопел Мэт. — Поосторожнее. Ты и так меня ночью избивала уже.
— Да? — уточнила, вскочив, и чуть не свалилась. Мою тушку поддержала рука, возникшая из поддиванья. Точнее, на полу сидел Арист, которому я свалилась бы на голову, если бы он не помог мне. — Простите.
— Да нормально, — добродушно ответил Арист.
Голоса обоих мужчин больше походили на стоны и рёвы, и я их прекрасно понимала. Тягостное состояние в голове не прошло и у меня, хотя один разведенец обещал нам, что после его чудодейственной настойки у нас ничего на утро не проявится.
Поэтому, посмеявшись над собственными мыслями, я села и с умным видом принялась изображать старшенького.
— Да вы! Никогда такого не пробовали, вот и не знаете! Моя настойка… Божественная вещь. Её выпил после всякой хрени — и нихера болеть не будет! — процитировала я. — Кто так говорил? — Подтолкнув Ариста в плечо, засмеялась.
— Я! — воскликнул он. — И всё также продолжаю это говорить, потому что так и есть, просто мы смешали всякую шнягу.
— Да самой настоящей шнягой как раз была твоя настойка... — страдальчески простонал Матвей. — Серьёзно.
— Кстати, я как раз после того, как мы её выпили, ничего и не помню! И объясните мне, когда я успела переодеться?
Братья засмеялись, а я вновь осмотрела себя. Я оказалась в том наряде, в котором явилась сюда изначально — в новогоднем костюме, как, впрочем, и молодые люди, сидящие и лежащие в нарядах Деда Мороза.
— Чего ржёте? Объясните лучше.
— После того, как мы выпили, — решился начать рассказ Мэт, успев переглянуться с братом, — ты пошла в туалет, а когда вернулась, сказала, что надо идти колядавать. Вот мы переоделись и пошли по соседям, у которых ты выпрашивала конфеты и деньги на существование за то, что спела им частушку и рассказала стих.
