Подойдя к каменной лестнице, ведущей наружу, она села на клетку для гусей и приготовилась к штурму, ожидая развития событий. И они не заставили себя ждать. Снаружи раздался громкий взрыв, сквозь щели в приоткрытой двери мелькнули всполохи, а затем двор наполнился воинственными криками, и началась жаркая схватка.
Несмотря на то что Дионисия была готова ко всему, громкий скрип открывшейся двери, прошедшийся как наждаком по душе, стал для нее полной неожиданностью. В проеме появилась та самая дикарка, которая плохо с ней обращалась. В руке она держала факел, и его свет высветил Дионисию.
– Вот где ты, тварь! – крикнула дикарка, и выхватив из-за пояса палицу, она бросилась на Дионисию.
Дионисии было жалко убивать ее, и она не стала применять амулет огненных шаров. Поднявшись, она встретила нападающую девушку-дикарку с мечом и щитом в руках. Первый удар она отклонила щитом и ударила мечом по руке, держащей факел. Дикарка не ожидала такой скорости реакции принцессы и, раненная в руку, отскочила. Но затем ненависть залила ее глаза. Она выхватила каменный нож и, яростно визжа, бросилась на Дионисию.
Дионисия отступила, ушла в сторону и ударом плашмя выбила нож из рук дикарки. Та тоже, разрывая дистанцию, отступила на шаг и еще яростнее завизжала. Но следом, отбросив остатки здравомыслия и выставив вперед руки, она бросилась на Дионисию без оружия. Принцесса, несмотря на ее безумство и натиск, все равно не хотела убивать девушку и отбивалась от нее щитом, отгоняя ударами меча плашмя. Дикарка, не переставая жутко визжать, лезла на нее. И, несмотря на полученные удары по голове, рукам и лицу, не отступала, а тянулась, стараясь достать горло. Ее дикое поведение и необъяснимая злоба напугали Дионисию.
Прыгая и истошно визжа, дикарка заслонила собой вход в подвал, но Дионисия успела увидеть, как в проеме показался человек. Брошенный на лестнице факел почти потух, и в человеке Дионисия узнала Эгемона. Он спешно спускался по ступеням. Дионисия, занятая дикаркой, отступала, отбиваясь щитом и не желая пускать в ход меч.
– Хватай эту тварь! – закричал пришедший в бешенство Эгемон. – Я удавлю ее своими руками!
Дионисия поняла, что против двух противников она может не совладать, и с сожалением рубанула наискось по оголенной шее дикарки. Брызнула кровь, и дикарка, захрипев, стала отступать, схватившись руками за шею. Она заступила дорогу Эгемону, и тот со злостью отбросил ее прочь.
– Пошла вон, дура! – прорычал он.
В руке Эгемон держал меч, его тело покрывала броня из металла, он скалился и плохо видел в темноте. Зато Дионисия хорошо его видела. Она ушла в сторону за клетку, и когда Эгемон в темноте напоролся на эту клетку, ударила его по незащищенной руке мечом. Эгемон взвыл и выронил меч. Но вместо того чтобы убежать или броситься на прижатую к стене Дионисию, он поспешил вбок, раскидал клетки для птиц и неожиданно пропал из вида.
Дионисия, не выходя из угла, где пряталась, не решилась его преследовать. Больше в подвал никто не заходил, но тут по крепости разнесся жуткий, поглощающий душу и наполняющий ужасом все ее естество крик: «Агх!» Дионисия присела, уронила щит и меч, прикрыла горло руками и тонко, обреченно завыла.
* * *
К радости Артема, дикари Эгемона оказались на удивление беспечными. После того как пленный сообщил о крепости и количестве воинов в ней, отряд Артема без особых трудностей добрался до перевала. Это произошло уже глубокой ночью.
