Этого Соня уже не могла вынести. Она молча вышла. Но стоило ей оказаться в шумном коридоре и выдохнуть с облегчением, как тут же её задел проходящий мимо старшеклассник. Был он щуплым, невысокого роста, с веснушками на курносом носу. Но увидев, кого задел, парень тут же рассмеялся и громко обратился к своему приятелю:
– А я и не знал, что у нас в школу слонов стали принимать!
Тут Соня не выдержала и, посмотрев на обидчика сверху вниз, ехидно заметила:
– А я не знала, что гномы существуют.
У парня глаза стали как шары для пинг-понга, потом он покраснел и со всей силы толкнул Соню в сторону стены, процедив сквозь зубы:
– Подвинься, корова, а то своей задницей весь коридор перегородила!
Соня от неожиданности потеряла равновесие и отлетела к стене, больно ударившись плечом. У девочки и так глаза были на мокром месте, тут уж она сдержаться не смогла и заплакала. Парень же пошёл прочь, даже не обернувшись, но на его беду рядом проходила Лиза. Какой бы сдержанной не была старшая, за младшую она была готова порвать любого! Буквально.
Лиза и обидчик Сони были примерно одного хрупкого телосложения, но девушка на полголовы выше. В два шага она догнала хама и вцепилась ему в волосы, торчащие в разные стороны.
– Соколов, немедленно извинись перед девушкой, ты за лето забыл правила хорошего тона? – гневно прошипела Лиза ему в ухо. Парень оказался её одноклассником.
– Отвали, Петрова!
Парень попытался вырваться из цепких рук девушки, но силы явно были неравны, не зря же Лиза каждое утро делала зарядку.
– Извинись!
Соколов был уже бордовый и явно потерял терпение. Он локтем заехал Лизе в живот и резко всем теплом навалился на неё, прижимая к стене. Девушка ударилась головой и выпустила волосы Соколова. Освободив голову, парень замахнулся на дезориентированную противницу, но Соня не стала смиренно смотреть, как бьют её сестру, и оттолкнула парня. Кровь билась в её висках бурной горной рекой, дыхание участилось, в голове как будто что-то взорвалось, поэтому она не сдерживала свои силы. Щуплый Соколов отлетел на пару метров и, неудачно упав на левую руку, заголосил от боли.
Соня испугалась и хотела броситься к парню, чтобы помочь, Лиза её опередила. Она подошла к Соколову, но не стала помогать ему, просто наклонилась к самому его лицу и сквозь плотно сжатые зубы очень тихо спросила:
– Всем расскажем, что тебя побили девчонки, или всё-таки это был несчастный случай?
Ответить парень не успел, только гневно сверкнул глазами, рядом уже замелькала сухонькая фигура пожилой математички. Она строго оглядела экспозицию: ноющий от боли на полу Соколов, рядом спокойная Лиза и зарёванная Соня да старающийся слиться со стеной Камалов, приятель Соколова. Она попробовала поинтересоваться, что случилось, но в ответ услышала лишь жалобные стоны пострадавшего.
Через двадцать минут, стоя бок о бок в кабинете директора, две сестры наблюдали через широкое чистое окно, как Соколова загрузили в скорую помощь и повезли в травмпункт. Фельдшер при беглом осмотре диагностировал перелом левой руки.
Соне было стыдно. Всё из-за неё, из-за её слабости к маминым пирожкам. Стоило вспомнить про хрустящую масляную корочку снаружи и мелко-мелко порубленную с яйцом капусту внутри, как нос девочки защекотал запах жареного теста, а во рту почему-то стало слишком много слюны, пришлось сглотнуть.
Под пристальным взглядом директрисы Ларисы Михайловны, маленькой плотной женщины с короткой стрижкой и внимательным цепким взглядом, Соне ещё больше захотелось домой к маме или провалиться сквозь землю. Она бросила украдкой взгляд на Лизу. Та спокойно смотрела прямо в глаза директору. В отличие от младшей сестры, которая то бледнела, то краснела, на загорелых щёках старшей играл лёгкий здоровый румянец.
