– Какая она, жизнь на Кубе? – спросила Малика наконец.
– Счастливая. Очень-очень счастливая.
***
После этого разговора Инма часто размышляла о своей жизни на Кубе, о солнечных днях, веселье, безумных танцах и ласкающем море. Там она никогда или почти никогда не проводила ночи одна, всегда можно было затусить с горячим красавчиком из соседнего поселка или даже с сексуальным европейцем. Но никого, никого в целом свете не было лучше Габриэля. Она бежала к нему как собачонка, теряя гордость, стоило только ему позвать ее, хотя по ней сохли все местные ребята. Испания, Мадрид – все было не ее выбором, мир за пределами Кубы был чужим для нее, хотя она, безусловно, познала прелести капитализма, такие как мобильный телефон или полные прилавки китайских супермаркетов.
А главное, с уходом Габриэля она потеряла смысл жизни. Она смотрела на людей вокруг и видела, что многие горели какой-то идеей, даже ее начальник Альберто. Помимо мечты о сексе с тремя женщинами, он соревновался за количество посетителей с соседней забегаловкой и был очень увлечен тем, чтобы победить в конкурентной борьбе. Габриэль же страстно хотел выбиться в люди, заниматься боксом и грезил о встрече с руситой (Инма понадеялась, что это больше неактуально в свете его новой любви). Малика была вообще существом с другой планеты, сбежавшим от сытой жизни в родительском доме и жениха, чтобы корпеть над унылыми книгами, половину слов из которых Инма не понимала. Малика хотела учиться, Господи, ненормальная какая-то! Только у Инмы не было смысла жизни без Габриэля.
С этими невеселыми мыслями, направляясь из зала ресторана в сторону кухни, она поманила Альберто за собой, и они занялись азартным сексом в подсобке, заваленной всякой всячиной, шатая высокие стеллажи и стуча полками, на которых лежали продукты. В итоге какая-то коробка с упаковкой все же упала на голову Альберто. Не насытившись подсобкой и по-прежнему ощущая черную пустоту в душе, Инма притащила Альберто, женатого человека, к себе домой, почти пинком выставив Малику на лестничную клетку, и кувыркалась с ним на матрасе, пока тот не запросился домой к семье.
Инма проводила Альберто до двери и нашла под ней испуганную мусульманку, которая закрывала уши руками. Видимо, сегодня Инма была чересчур громкой. К сожалению, будучи с Альберто, она больше кричала от одиночества и тоски, чем от удовольствия, но зато она, наконец, могла дать выход своим чувствам и сделать Альберто приятное одновременно.
– Ладно, пошли домой, – сказала Инма миролюбиво. Малика послушно зашла, будучи в шоке от недавно происходящего за дверью. Видимо, все же они с Альберто немного перестарались.
На Инму с новой силой навалилась невероятная тоска. Она опустилась на свой матрас и долго смотрела немигающим взглядом в потолок, пока Малика не заговорила с ней.
– Это же не твой жених, правда? – сказала она напряженно.
– Нет. И таких, как он, у меня было много, – Инма пожала плечами, – гораздо больше, чем ты можешь себе представить.
– Ты не боишься, – тут Малика почти зашептала, – Божьего гнева?
– Нет, мы, кубинцы, не верим в это. Мы больше верим, что дух нашей мертвой прабабки восстанет и скажет, что мы слишком мало развлекались. Чтобы мертвая прабабка так не сделала, мы приносим ей небольшие жертвы, например, кладем на могилу бутылочку рома, – Инма хохотнула, представив округлившиеся глаза мусульманки в темноте. – Тебе бы тоже неплохо развлечься, а то вдруг не понравишься своему Абдулле в постели.
