Пять долгих лет мы вместе сидели за одной партой, решали сложные задачи, давали друг другу списывать, часто прогуливали лекции, обменивались книгами, смотрели кино и рассуждали о жизни. Все считали нас друзьями. Вероятно, так оно и было, только чем дружба отличается от взаимовыгодного партнёрства? Рациональная часть ставила знак равенства, а чувственная приплетала эмоциональную связь, душевную близость и духовное единство – очередной повод для очередного спора.
Олег хотел стать большим и известным учёным, его сильно заботили проблемы планеты: глобальное потепление, вымирание видов, космические угрозы и опасения виртуального происхождения вселенной. Мы разделяли желания друг друга, но обстоятельства были сильнее. Теперь я работаю простым преподом в колледже, а он устроился кассиром в кафе. Кто бы мог подумать?
– Кому там ещё в дипломе неправильные оценки напечатали? – протирая свои белые кроссовки влажной салфеткой, спросил товарищ.
– Машке вроде бы! Ей же вообще вместо красного диплома синий выдали, у нас-то хоть цвет совпал.
– Да, ещё хрен теперь найдёшь куратора, словно скрывается от нас.
– Он всегда скрывался! – со смехом ответил я. – Это же «Пед»!
– Ума нет – иди в «Пед». – в рифму поддержал приятель.
Во втором корпусе педагогического университета остановилось время: деревянные скрипучие полы, старые облезлые двери, облупившаяся краска на ступеньках и перилах, а из окна открывался вид на недавно сгоревший корпус иняза. Всё это эхо ушедшей эпохи, руины великой державы – фундамент для наших жизней. Ещё в советские годы появился стереотип о необходимости высшего образования: наличие диплома гарантировало успех во всех сферах. Только людей, закончивших ВУЗ, за последние несколько десятков лет появилось больше, чем доступных рабочих мест. Поэтому историки водили маршрутки, врачи подметали улицы, а физики торговали перчатками и ремнями на рынках.
– Что думаешь? Так и будешь в этом колледже торчать?
– Смеёшься? Мне 17 тысяч платят, в Москве дворники в два-три раза больше зарабатывают.
– Да, что-то не ценят у нас преподов, даже я за кассой больше делаю, ещё и чаевые подогревают.
– В стране сейчас в приоритете кофе и булочки, – с иронией, – ты двигаешься в верном направлении, учиться и учить – дело сомнительное.
– Ну а сам посуди. – Олег отвлёкся от своих кроссовок и внимательно посмотрел на меня. – Мы пять лет потратили, ещё денег столько, а что делать теперь с этими дипломами? Надо было мне после окончания школы идти пирожки продавать, возможно, сейчас бы какую-нибудь руководящую должность занял в этом кафе.
– И меня пристроил помощником!
– А не думал пойти по специальности? Менеджером? Туры продавать? – спросил друг.
– Целый день сидеть в офисе? Нет, это не для меня.
– А в рекламщики?
– Ненавижу рекламу, ей и без того всё забито, куда ни плюнь.
– Да уж. А может бизнесом каким-нибудь займёмся?
– Например?
– Будем заказывать вещи из Китая, продавать через интернет.
– Фальшивые часы Kevin Klein?
– Да не только часы! Сумки, футболки, трусы! – на полном серьёзе убеждал товарищ.
Я рассмеялся в ответ.
– О, поднимается.
Вверх по лестнице поднимался наш куратор – Герман Богданович. Со старой конькобежной привычкой молодости все препятствия он преодолевал с заложенными за спину руками. Студентка пытается скандалить? Рука за спиной. Вышестоящее начальство предъявляет претензии или на ровном месте возникают новые проблемы? Пальцы левой руки обхватывают запястье правой.
