– Здравствуйте! – приветственно выкрикнули мы с Олегом.
– Привет, – ответил седовласый мужчина с хитрыми глазами. – Ничего себе, даже в пиджаке и рубашке! На парах-то только в спортивных костюмах и появлялись.
– Герман Богданович, а у вас вакансии появились? – спросил я, спрыгнув с подоконника.
– Как и в начале учебного года 0,25 ставки было, так и осталось. Поступай в аспирантуру, дадим тебе какую-нибудь дисциплинку.
– У вас же тоже нет научной степени, а вы работаете!
– Ну, ты сравнил! – иронично произнёс куратор и зашёл в деканат.
– Герман Богданович, вы нам дипломы переделали? Герман Богданович! – следом за ним зашёл Олег.
Громко прозвенел звонок с пары. Постепенно начали открываться двери из аудиторий, наружу выливался хаос: пространство наполнилось криками, визгом и топотом. Так странно, ещё вчера, являясь частью этой тучи, меня носило вместе с ней везде и всюду. А сегодня, заложив руки за спину, я стою в коридоре и провожаю взглядом идею о вузовской преподавательской карьере, медленно сползающей вниз по лестнице вместе с потоком студентов. Как знать, возможно, оно и к лучшему?
– Дмитрий Сергеевич, а почему вы в этот туалет пришли? У вас что, своего нет? – заведующая очным отделением застала меня за разглядыванием синяков под глазами в отражении зеркала.
– Татьяна Викторовна, так мой же на третьем этаже, да и туда всё время студентки заходят.
– Давайте вы больше не будете ходить в этот, он же женский!
– Я думал, что он для преподавателей, да и кабинки здесь все отдельно друг от друга.
– Дмитрий Сергеевич, давайте не будем спорить, надеюсь, вы меня услышали. Кстати, почему не на педсовете?
– Направляюсь прямиком туда.
– Сегодня очень важная тема, не вздумайте уйти!
– Уже спускаюсь, Татьяна Викторовна, уже спускаюсь.
Актовый зал быстро наполнялся дамами в возрасте. Короткие причёски демонстрировали сдержанность, практичность и острый недостаток личного времени. Редкие косички и хвостики грустно свисали на спинки старых советских кресел. Женские глаза десятками пар осматривали пространство вокруг, выражая озабоченность. Главная дверь распахнулась, в зал вошла заместитель директора. Властно взглянув на собравшихся, она отправила по рядам листочек для сбора подписей о присутствии.
– Никита Сергеевич, рада, что вы сегодня с нами! – начальница напоминала голодную львицу, пытающуюся найти себе ужин.
Я несколько раз быстро и виновато кивнул в ответ.
– Педагогика дополнительного образования, а где у вас Леонид Александрович? – обращаясь к нашей кафедре, прилетела претензия.
Общий уровень тревожности продолжал нарастать.
– Галина Александровна, он первый курс на практику повёз! – вступилась за коллегу Мария Вячеславовна.
– Тема сегодня очень важная, вы ему всё передайте, и пусть ко мне завтра зайдёт.
– Хорошо, Галина Александровна!
– Заведующие кафедрами, если у вас сегодня кто-то отсутствует, пусть завтра отметится у меня в кабинете! – женщина заняла кресло в первом ряду и начала перебирать бумаги.
Атмосфера заметно разрядилась: несколько десятков минут мимолётного хаоса, шёпота и шуршания листа, гуляющего по рядам. На педсоветах педагоги переходили в ранг учащихся и вели себя соответствующим образом: стоило нас оставить без надзора и внимания, как начинались разговоры и шутки, кто-то утомлённо дремал на своём стуле, кто-то вязал носки на спицах, а кто-то тыкал пальцем в экран смартфона.
