Ожидал, не ожидал – разбираться я не стала. Ничего, конечно, не требовала, но отчет получила подробный. Кому, за что, сколько – все, как положено. Он когда закончил, остановился, да так и застыл с открытым ртом. Видно, сам не ожидал, что придется отвечать перед девчонкой.
Ну, я его и успокоила. «Да что ты, – говорю, – уважаемый Сасин. Я ведь вовсе не о том… Да как ты мог подумать… Да мне бы только знать, много ли осталось. Да у меня и в мыслях не было…».
А он вдруг встряхнул головой так, будто наваждение отгонял, и говорит: «Не знаю, боги ли, дьяволы ли свели меня с тобой, но мне, наверное стоит держаться подальше от тебя». Но тут я ему сделала предложение, от которого он не смог отказаться. Совсем как злодеи сделали Пондкаю. Помнишь? Но если Пондкай вынужден был работать за страх, то Сасин – за деньги. Какой ростовщик отпустит от себя клиента к соседу? Никогда! Весть об этом быстро разлетится. Считай, репутация потеряна, а с ней и доход.
– Тарбит. Столько слов, а я так и не поняла, в чем же наша выгода. Только незнакомых выражений наслушалась. Ты мне скажи. У нас серебра хватит с наемниками рассчитаться, или к отцу опять пойдем?
– Не перебивай! Не сбивай с мысли. Оказалось, что у нас на все хватит. Даже не учитывая доли от приданого. Но ее мы, конечно, не отдадим. Пригодится.
Начала я с судьи. Помнишь, обещали мы ему в случае, если все законы соблюдены будут, премию к праздникам. Но это недорого. Я объяснила ситуацию Сасину и предложила две мины серебра, то есть сто двадцать сиклей, отдать ему в рост. А он пятую часть в виде дохода будет каждые полгода отдавать судье. Так он только засмеялся, и сказал, что даже ради наших прекрасных глаз себе в убыток работать не будет. Даже закон напомнил, где оговорена максимальная доля ростовщика – пятая часть в серебре. А поскольку он брать у меня деньги в долг не собирается, то и платить столько не намерен. Предложил взять на себя хлопоты, если получит от меня четыре мины. Представляешь! За какую-то десятую часть отдать столько денег. И ведь не прикинешься бедной и несчастной. Знает ведь, что у нас такие деньги есть. Немножко словами поперебрасывались. Но это чисто для порядка. Сошлись на трех. Он свою долю иметь будет, а через двадцать лет отдает нам две мины, а третью оставляет себе в качестве премии.
Не устала? Потом рассчиталась за его работу. Но тут даже торговаться и не думала. Взял столько же, сколько нам стоили жрецы. Я еще раз поблагодарила, а он принялся перечислять всякую всячину. Тут и возражать-то было нечего. Пол мины за бронзовую мелочь, что Аллаку привез. Да столько же за печать – и не деньги вовсе после предыдущих трат.
Аллаку притащил семь кошелей по мине серебра в каждом, и еще небольшой с золотом на мелкие расходы. С Пондкаем рассчитаться хватит.
Сасин начал прибирать со стола, но я удержала. Считай половину добра истратили, пора было пристраивать вторую.
Я снова скромненько спрашиваю: на что, мол, теперь жить, после таких-то трат. На что получила ответ: «Боги помогут!». Грубовато получилось. Сасин и сам это почувствовал, глаза отвернул. Но я особо вида не подала, только заметила, что боги уже помогли, теперь его очередь.
Ростовщик почуял запах денег. Опустился за стол напротив. В глаза смотрит. Ждет продолжения.
А мне эти игры надоедать начали. В животе бурчит, глаза устали, в плечах ломит. Я ему и выложила. Есть у меня еще талант серебра. И хочу я одну половину у него оставить под такой же процент, как раньше, а вторую получить в том месте, куда переберусь.
