– Мадонна! Я думала, ты умерла. Утонула! Я кричала и кричала! Звала на помощь! – Обращаясь к Саймону по-прежнему по-итальянски, она воскликнула: – Разрази гром мое неумение плавать! Если бы только я могла вернуть молодость и научиться! О, благодарение небу, что вы пришли!
«Все же он пришел, – подумала Джулиана. – А если бы не пришел…»
Она украдкой взглянула на герцога. Как ни странно, но в мокрой одежде он почему-то казался еще крупнее, чем обычно. Она увидела, как капелька воды соскользнула ему на лоб, и ей ужасно захотелось стереть ее. Стереть поцелуем.
Отбросив эту мысль, Джулиана перевела взгляд на его губы, и ей тут же захотелось поцеловать его и в губы.
А он почему-то вдруг нахмурился, и Джулиана с некоторым раздражением подумала: «Ну почему из всех мужчин Лондона именно этот оказался тем, кто меня спас?»
Осмотревшись, она увидела неподалеку кучку зевак. Лиц разобрать не могла, но была совершенно уверена: ее точно узнали. Следовательно, к завтрашнему дню эта история разнесется по всему Лондону.
Герцог же по-прежнему хмурился, и Джулиана пробормотала:
– С-спа-с-сибо, ваша с-светлость. – Она сама себе удивилась. После того как едва не утонула, ей еще удалось изобразить холодную вежливость. К тому же заговорить по-английски. Джулиана поднялась с помощью Карлы и произнесла слова, которые ей отчаянно не хотелось произносить: – Я у вас в долгу.
Резко развернувшись и думая лишь о горячей ванне и теплой постели, Джулиана зашагала к выходу из парка.
Слова герцога, произнесенные на безупречном итальянском, заставили ее остановиться.
– Не стоит меня благодарить, мисс Фиори. Еще никогда в жизни я не был так зол, как сейчас.
Вода – это для варки и мытья, но никогда – для развлечений. Утонченные леди не плещутся в ванне.
«Трактат о правилах поведения истинных леди»
Говорят, в нашем озере Серпентайн можно обнаружить нечто весьма интересное.
«Бульварный листок». Октябрь 1823 года
Саймон с трудом сдерживал гнев. Девчонка чуть не утопила себя, а теперь полагает, что на этом все закончено? Да, конечно, она промерзла до костей, но если думает, что он позволит ей уйти домой, не объяснив своего глупого, безрассудного поведения, то мозгов у нее еще меньше, чем он предполагал. Он увидел в ее взгляде смесь страха и отчаяния. Что ж, очень хорошо. Быть может, она дважды подумает, прежде чем повторять сегодняшнее безрассудство.
– Вы ведь не расскажете Ралстону? – спросила девушка.
– Разумеется, расскажу.
Она сделала к нему шаг.
– Но зачем? Это только расстроит его. Совершенно незачем.
– Говорите, незачем? Напротив, мисс Фиори. Ваш брат совершенно определенно должен знать, что вам требуется дуэнья, которая будет удерживать вас от безрассудных поступков.
– Но я не вела себя безрассудно!
– В самом деле? А как бы вы описали свой поступок?
Воцарилось молчание. Обдумывая ответ, Джулиана покусывала нижнюю губу, и Саймона это почему-то ужасно возбудило – желание накатило резко и мощно, и он оцепенел от этого ослепляющего чувства.
Нет-нет, он не хочет ее! Ведь она сумасшедшая! Однако потрясающе красивая. Сумасшедшая богиня…
– Полагаю, мое поведение было вполне благоразумным, – сказала наконец Джулиана.
Герцог в растерянности заморгал.
– Но вы ведь забрались в озеро, на ствол дерева…
Она перевела взгляд на вышеупомянутый ствол.
– Да, верно. Но он выглядит вполне крепким.
– Вы же свалились в озеро! – Он услышал в своем голосе ярость.
