— Тогда я буду ждать от неё ответа, — но голос Марка непривычно серьёзен. — А ты, Лика, постарайся не нарваться больше на всяких уродов. Меня может не оказаться рядом в нужный момент. Договорились?
Всё-таки, опять повернувшись к Громову, вижу, что эта просьба не издёвка или шутка. Он смотрит на меня с открытым беспокойством. Что я могу ему ответить? Что я внезапно стала не против, чтобы Громов маячил где-то рядом? Да это уже и так сияет на моём лбу.
Я согласно киваю, растерянно хлопая ресницами. Не говоря больше и слова, Марк, испытывающе смотря на меня упор, прячет разбитые костяшки пальцев в карманах шорт. Сделав пару шагов спиной назад, он разворачивается и уже через несколько секунд исчезает за ближайшим поворотом коридора.
Стоит ли говорить, что, когда я спустилась к Насте, ждущей в холле с моими вещами, я первым делом ринулась искать в сумке телефон, пока на меня сыпался миллион вопросов о произошедшем? И глупая предательская улыбка прилипла к моим губам, когда я увидела на экране значок непрочитанного сообщения.
Номер с пятью восьмёрками: «Ничего не знаю. Завтра в шесть вечера заеду за тобой в общагу».
Марк
— Твою же...
Я шумно втягиваю воздух через зубы, когда прохладная вода касается ран на лице. Приходится терпеть противное жжение на коже, стиснув челюсть. Проведя мокрыми пальцами по волосам и зачесав их назад, выпрямляюсь над раковиной, встречаясь с собственным отражением в зеркале.
Да уж. Некритично, но уже прям красавчик с боевыми шрамами: небольшое рассечение над бровью, парочка ссадин на лице и немного ноет нижняя губа.
И пока под краном шумит вода, криво усмехаюсь самому себе. Интересно, мне найти со своими пацанами того конченого и добить где-нибудь в лесу или сказать ему спасибо?
Откуда эта тварь взялась на стадионе в тот момент, понятия не имею. Но тварь он однозначно. Девчонка была жутко напугана, а вот я получился крут. Хоть и не планировал красить себе лицо. На хрен оно мне надо было? Ради секса? Я и без этого имел отличный план. Лика всю пару глаз с меня не сводила, но тот тип… Смешал мне все карты, но в очень удачный расклад.
Я вообще не ввязываюсь в подобные потасовки, но эта рыжая… Чёрт! Что-то толкнуло. Грёбаная жалость? А как её не жалеть? Лика даже пахнет беззащитностью и невинностью.
Потерев щёку, одаренную её милейшим поцелуем, давлю улыбку своему отражению. А в груди теплеет. То-то же! Награда нашла своего героя. Только мало мне… Ма-ло. Хочу ещё. Хочу, чтобы она так жадно и смотрела на меня дальше, распахнув свои глаза-аквамарины, но уже подо мной.
Лику хочу. Торкает меня от неё, а сегодня прям до какого-то нетерпимого животного чувства в животе, когда увидел её беспомощно стоящую перед тем уродом.
И чего Поляк фыркает на рыжую? Не ему же разворачивать фантик у этой конфеты.
— И что ты в ней нашёл, Марк? — знакомый елейный голосок за спиной заставляет вздрогнуть.
Но поворачиваться не приходится. В отражении позади себя и так вижу знакомые черты. Тяжёлая россыпь смоляных волос, обрамляющих кукольное личико: идеальные чёрные брови, подведённые стрелками глаза и изумительно прокачанные алые губы. И, конечно, неизменно тяжёлый аромат дорогих «Гуччи».
Карина. Мы когда-то часто и долго любили друг друга голыми.
— И тебе привет, — хмыкаю я. Выключив воду, тянусь к автомату с бумажными полотенцами у зеркала. — Какими судьбами? Ты же вроде выпустилась в прошлом году?
