– А я так волновалась из-за тебя, Юуки! Пошла искать, где же ты…
И хотя солнце уже скоро зайдёт, моя душа наполнилась ликованьем: она пришла за мной, она беспокоилась за меня, она ни капли на меня не сердится! А мама стояла и ласково мне улыбалась. Она только раз была так нежна со мной, в прошлом году, когда я тяжело заболел и все думали, что уже никогда не встану. Но неужели она забыла, что я сказал про ками? Простила за побег и брошенное бельё?
А мама с любовью смотрела на меня и улыбалась, так добро и тепло, как никогда прежде.
Вздрогнув, сплюнул на указательный палец левой руки и протёр им бровь.
Передо мной стоял на задних лапах тот самый молодой барсук с ушибленной лапой. Я испуганно отступил назад.
– Не хотел тебя пугать, мой юный спаситель, – виновато признался оборотень. – Просто хотел вытащить. Раз уж ты мне жизнь спас, надо тебя отблагодарить, как следует.
– А-а… – протянул я растерянно.
Да и что ещё тут сказать? Видал я раньше мёртвых барсуков, а вот живого, да ещё и оборотня, встречать прежде не приходилось.
– Раз уж ты меня другом назвал, могу тебе чем-то помочь, – дружелюбно предложил спасённый.
– А… а ты можешь мне зрение вылечить?
– Я не ками. Проси у них.
– Ну, тогда и не знаю, что попросить.
Барсук усмехнулся:
– Что ж, тогда пойду, поем.
Он опустился на четыре лапы и, ковыляя, двинулся прочь.
– Стой!
Зверь послушно остановился, недовольно посмотрел на меня. Видно, благодарностью его от рождения обделили. Только выбрался, толком не поблагодарил – и уже собрался на поиски еды. Или же он в ловушке очень долго просидел и очень проголодался.
– Может… мы могли бы пообщаться? Ну, когда-нибудь.
Ведь нужно же человеку с кем-то говорить, а у меня друзей нету.
Подумав, спасённый молвил:
– Если я тебе понадоблюсь, мой маленький друг, проси других зверей позвать Акутоо.
Расхохотался. Такое мрачное имя совершенно не шло этому юному и несчастному созданию.
– Я – настоящий злодей! – возмутился барсук. – Я уже две с чем-то сотни людей надул!
– Да ну! Небось, преувеличиваешь!
Оборотень оскорбился и ушёл, сколько я ни извинялся и не звал его обратно. Ну, что я мог с собой поделать? Уж очень странно смотрелся зверь по имени Злодей! Даже если он и в правду стольких людей обманул. Впрочем, это барсук, а те – жуткие обманщики. И уступят в хитрости и вредности одним только лисам. Однако он назвал меня другом. Хотя от подаренного удзигами дня уже мало чего осталось, у меня появился первый друг. Если Акутоо не соврал. Ну, у меня хотя бы есть маленькая надежда на появление приятеля. Это лучше, чем ничего не иметь.
У реки полюбовался на заходящее солнце – это и в правду оказалось восхитительное зрелище, особенно, когда видишь его в первый и последний раз. В сумерках устало побрёл к деревне.
Деревянные дома, их угловатые узкие крыши, напомнили мне верующих, молитвенно сложивших ладони. Дополняло сходство то, что крыши домов были развёрнуты в одну сторону: скаты крыш – на восток и запад, фасады – на север и юг. Помню, так сделали, чтобы подставить зимним ветрам меньшую часть крыши. Однако сейчас дома похожи на группу прихожан перед синтоистским храмом. Потемневшая солома, тёмные силуэты домов придавали деревне мрачноватый вид. А может, во всём был виноват страх перед встречей с матерью? Отец ругается, когда злится, может побить, а потом будет добр и заботлив, как и прежде. А мама будет долго въедаться в душу своими острыми словами, затем долгое время будет меня высмеивать, пристыживать, обижать. Уж лучше б побила и забыла.
