Но все же не выдерживаю и поднимаю взгляд на отца. Он сидит с красным лицом и пытается испепелить меня, смотря полные злости глазами.
— Да, пожалуй, — соглашается с ним отец. — Я дочерям уже сообщил о своем решении. Так что, за тобой остается назначить даты бракосочетаний.
От последних слов давлюсь. Хватаю со стола бокал с водой и лихорадочно осушаю.
— Пап, — все же не выдерживаю и подаю свой голос. Смотря прямо на родителя, мысленно пытаюсь сказать: я против.
— Первая выходит Дания, затем Алсу, — игнорирует меня, продолжая свой спич. При упоминании наших имен отец указывает рукой на каждую. Наверно, показать гостю — кто есть кто, как будто Тамир видит нас впервые.
Во мне борются противостоящие чувства, нервные клетки натянуты на пределе и в скором времени не выдержат.
— Тогда тянуть не будем и через неделю сделаем никах с Данией, а позже с Алсу, — из уст Тамира выходят слова, словно выносит приговор. И произносит с равнодушным видом, словно решает будничные рабочие моменты, а не судьбоносный шаг.
— Тамир Тимерханович, а вы разве не знаете, что нельзя брать в жены двух сестер? — меня прорывает, и я не выдерживаю, задав ему вопрос.
Гость внимательно и мучительно долго смотрит мне в глаза, не торопясь с ответом. На миг, кажется, он сам борется с внутренними демонами, чтобы не ответить грубостью.
— Тебя разве не учили: перебивать мужчин, когда они разговаривают — невежество?
Я аж задыхаюсь. Он хладнокровно одарил меня словесной оплеухой и сейчас нагло ухмыляется над моей растерянностью.
— Прости за дочь, Тамир. Алсу у нас немного взбалмошная, но очень послушная, — на последнем, отец делает ударение, взглянув на меня с укором.
Я поворачиваюсь к сестре, ища в ней поддержки. Опустив голову вниз, Дания молча ковыряется вилкой в тарелке. Не добившись желаемого, демонстративно откидываюсь на спинку стула и складываю руки на груди, показывая им свое неуважение.
— Ничего страшного. Выйдет замуж, научится всему, — Тамир выдает всё также невозмутимо. — Моя жена должна быть олицетворением женственности и нравственной чистоты, а не базарной девкой. Согласна, Алсу? — спросив, обводит мою внешность осуждающим взглядом.
Тамир не сводит чёрных глаз, наблюдая за моей реакцией.
А у меня руки чешутся, чтобы не показать средний палец напротив сидящему мужчине. А лучше выплеснуть бокал воды ему в лицо.
4. Глава 4
Алсу
Тамира отвлекает телефон. Извинившись, выходит из столовой. И даже становится легче дышать. В присутствии не очень приятного мне мужчины, чувствую скованность. У него тяжелая аура. Она давит и заставляет ощущать себя ничтожным моллюском.
— Алсу, это во что ты вырядилась? Зачем позоришь нашу семью? Разве так тебя воспитывал? — с неприкрытым недовольством отчитывает отец.
— Мне так хотелось, — буркаю ему в ответ. Понимаю, веду себя не совсем по-взрослому, но иначе не получается.
— Это в первый и последний раз, поняла? — строго выговаривает.
— А то что? — смотрю на него с вызовом.
— Не стоит проверять мое терпение, — отец цедит сквозь зубы, стреляя горящими яростью глазами.
— Я не собираюсь мириться с твоим тоном и с... — киваю в сторону выхода, — навязанным женихом.
Вскакиваю со стула и поспешно выбегаю из столовой, громко отстукивая каблуками.
— А ну, сядь на место! — рычит в спину.
Но мне плевать. Я натерпелась. Сыта по горло.
Два здоровых мужика накинулись на девушку, лишь была праведной как Дания. Не на ту напали. Я не овечка, которая идет на послушание хищным волкам.
