«Кто бы это мог быть?» – думал я, возвращаясь туда, где их встретил. Я несколько раз прошел мимо лавки и наконец решился спросить хозяина:
– Скажите, пожалуйста, кто эти люди, которые только что были у вас?
– Люди? Люди много ходила сегодня мой лавка, – хитро улыбаясь, сказал он. – Только твой, верно, не люди хочет знать, а один высокий черный люди?
– Да, да, – поспешил я согласиться. – Я видел высокого брюнета и с ним красавца юношу. Кто они такие?
– Они наша большой, богатый помещики. Виноградники, – оуяй, – виноградник! Ба-а-льшой торговля ведет с Англия.
– Но как же его зовут? – продолжал я.
– Ой-я, – засмеялся хозяин. – Вся горишь, знакомиться хочешь? Он – Мохаммед Али. А молодой – Махмуд Али.
– Вот как, оба Магометы?
– Нет, нет, Мохаммед только дядя, а племянник – Махмуд.
– Они здесь живут? – продолжал я спрашивать, рассматривая шелка на полках и соображая, что бы такое купить, чтобы выиграть время и узнать еще что-нибудь о заинтересовавших меня незнакомцах.
– Что смотришь? Халат хочешь? – подметив мой парящий взгляд, спросил хозяин.
– Да, да, – обрадовался я предлогу. – Покажите мне, пожалуйста, халат. Я хочу сделать подарок брату.
– А кто твой брат? Какой ему нравится?
Я понятия не имел, какие халаты могут нравиться брату, так как ни в чем другом, как в кителе или пижаме, пока еще не видел его.
– Мой брат – капитан Т., – сказал я.
– Капитан Т.? – воскликнул с восточным темпераментом купец. – Я его хорошо знай. Ему уже есть семь халатов. На что ему еще?
Я был смущен, но, скрыв свое замешательство, храбро сказал:
– Да он их все раздарил, кажется.
– Вот как! Наверно, друзьям в Петербург посылал. Ха-а-ро-ший халаты покупал! Вот, смотри, Мохаммед Али для своя племянница велел прислать. Ой-я, халат!
И купец достал из-под прилавка чудесный халат розового тона с серовато-лиловыми матовыми разводами.
– Такой мне не подойдет, – сказал я.
Купец весело рассмеялся.
– Конечно, не подойдет; это женская халат. Я тебе дам вот, – синий.
И с этими словами он развернул на прилавке великолепный фиолетовый халат. Халат был несколько пестроват; но тон его, теплый и мягкий, мог понравиться брату.
– Не бойся, бери. Я всех знаю. Твой брат – приятель Али Мохаммед. Мы не можем продавать его приятелю плохо. Твой брат – ха-а-роший человек! Сам Али Мохаммед его почитает.
– Да кто же он, этот Али?
– Я же сказал, – большая важная купец. Персия торгует и Россия тоже, – ответил хозяин.
– Не похоже, чтобы он был купец. Он, наверное, ученый, – возразил я.
– Ой-я, ученый! Ученый он есть такой, что и у твоя брат все книги знает. Твоя брат тоже ба-а-льшой ученый.
– А где живет Али, вы не знаете?
Купец панибратски хлопнул меня по плечу и сказал:
– Ты, видать, здесь мало живешь. Али дом – напротив твой брат дом.
– Напротив дома брата очень большой сад, обнесенный высокой кирпичной стеной. Там всегда мертвая тишина, и даже ворота никогда не открываются, – сказал я.
– Тишина-то тишина. А вот сегодня будет не тишина. Приедет сестра Али Махмуд. Будет сговор, пойдет замуж. Если ты сказал, что Али Махмуд красавец, то сестра – ой-я! – звезда с неба! Косы до пола, а глаза – ух!
Купец развел руками и даже захлебнулся.
– Как же вы могли видеть ее? Ведь по вашему закону паранджу нельзя снимать перед мужчинами?
– Улица нельзя. У нас и в дом нельзя. А у Али Мохаммед все женщины дома ходит открыта. Мулла много раз говорил, да перестал. Али сказал: «Уеду». Ну, мулла и молчит пока.
