Две жизни. Часть 4 - страница 69

Так что не огорчайся своим первым неуспехом. Сам Раданда им не раз напоминал об их обещаниях Учителю Иллофиллиону, о том, что годы летят быстро, что надо будет показать ему результаты своей работы, и я помню одну его замечательную фразу, которую он им сказал в моём присутствии: «Мстит человеку лень его. Лень сжигает в человеке инициативу. А лишённый инициативы человек не многим выше животного. Чем длиннее период лени, тем горше распад энергии в человеке. Ряд лет, прожитых в лени, закрывает ему все возможности вступить на какой-либо из путей Света. Ибо сделать это может лишь тот, в ком жива гибкая воля к труду».

Ты видишь, как глубока здесь проблема. И можно ли было тебе сразу найти подход к взаимопониманию с ними?

– Что проблема их общей жизни огромна, в этом ты, Слава, прав, это несомненно. И не мне её разбирать. Но тот крохотный кусочек их жизни, прикоснуться к которому послали меня – передать им привет с родины, – должен быть выполнен в наивысшей радости и благородстве, на какие только я способен. Я буду молить моих великих друзей помочь мне в этой задаче.

Мы подошли к крылечку нашего дома, и первое, что я увидел, была Наталия Владимировна, державшая на коленях сонного, отяжелевшего Эту. Картина эта была так необычна, так несвойственна Андреевой. Она не питала особой симпатии к Эте. Даже некоторую долю брезгливости подмечал я в ней не раз по отношению к моей чудесной птичке. Теперь же она нежно и заботливо держала птицу, ласково прильнув головой к мягкой шейке Эты. Казалось, необычайно чуткая к шагам и всякому движению Наталия Владимировна на этот раз не слышала нашего приближения. Только когда мы уже встали на первую ступеньку, и она, и Эта одновременно подняли головы. Эта не замедлил перекочевать ко мне на плечо, а бедная Наталия Владимировна, хотя и весело смеялась, но с трудом поднялась и расправила затёкшие руки и ноги.

– Лёвушка, мне так хотелось побеседовать с вами, что я попросила у Иллофиллиона разрешения доставить вам Эту. Иллофиллион очень хитро поглядел на меня, исполнил мою просьбу, но… сколько хлопот доставил мне ваш каверзный друг! Понадобился весь авторитет Раданды, чтобы Эта соблаговолил подчиниться и отправился со мной. И как только мы скрылись из глаз Иллофиллиона и Раданды, он вскочил мне на руки, не пожелав идти пешком. Так и пришлось мне тащить его на руках до самого дома. А пришли сюда – заставил меня держать его на коленях. Хитрец так уморительно вознаграждал меня за обслуживание нежными взглядами и кокетливыми поворотами головки, что я ему простила всё утомление.

– Я очень огорчён, дорогая Наталия Владимировна, что Эта выявил свой деспотизм на вас. Совершенно не понимаю, как у вас хватило сил нести его. Он даже для меня становится тяжёлым.

Мы оба приглашали Славу побыть с нами, но он ушёл к себе, сказав, что его ждёт ещё работа. На мои укоры Эте, зачем он заставил Наталию Владимировну нести такую тяжесть, она весело сказала:

– Ну, ноша моя была мне легка! Я слово такое знаю. А вот хотела бы я вам рассказать, как поразил меня сегодня Раданда. В его библиотеке я нашла сочинения всех великих писателей Древней Греции и Рима в подлинниках. А когда я его спросила, кому же здесь нужны подобные произведения, он мне ответил: «Мне были нужны раньше, пока я не знал их наизусть. А теперь нужны всем образованным людям Общины, подготавливающим себя для служения ближним в том широком мире, куда вскоре поедут. Вот, позвольте вас познакомить с некоторыми из них», – радостно прибавил он, идя навстречу группе людей, совсем молодых, входивших в комнату, где мы сидели. Вы, Лёвушка, можете себе представить, в какой соляной столб я превратилась и как глупо было моё лицо, когда я здоровалась с представляемыми мне людьми, входившими в комнату. Раданда смеялся надо мной не меньше, чем тогда, когда Эта тормошил вас, о чём он нам рассказал с необычайным юмором. Но, Лёвушка, не думайте, что я смеялась над вами. Я всей душой вам сочувствовала, а смеялась только комизму той ситуации.