Вечером по пути из Неаполя в Геную корабль зашёл в Ольбию. На берег Сардинии
спустилось десятка полтора курортников и поднялось на борт несколько пассажиров. Рутенберг стоял на палубе и смотрел на суету причала и прислушивался к возгласам темпераментных и горячих итальянцев. Несколько часов до этого он читал купленную в Неаполе перед посадкой газету, чтобы улучшить свой итальянский. Теперь, когда стало жизненно неизбежным устроиться на работу, он сознавал необходимость владения языком. Тепло второй половины мая обещало жаркое лето, и он с удовольствием вдыхал напоенный морской влагой и прохладой воздух. Когда корабль отчалил, вышел из бухты и развернулся на север, он пошёл к своей скамье на носу корабля и убаюканный мерным плеском волн за бортом погрузился в блаженный умиротворяющий сон.
Часов в восемь его разбудил приветственный гудок проходящего мимо судна. Рутенберг поднялся со скамьи и прошёлся по палубе, чтобы размяться после сна. Захотелось есть. Он направился в ресторан и заказал лазанью, печенье и кофе. С аппетитом поел, расплатился с официантом и вышел на палубу. Море распростёрлось вокруг на все четыре стороны, и лишь смутные очертания по правому борту говорили о приближении земли. Через три часа поднимающаяся на зелёные холмы Генуя открылась всей своей широкой панорамой, и вскоре корабль, уверенно маневрируя, вошёл в порт и причалил к одному из многочисленных пристаней.
На пирсе пассажиров уже ждали выстроившиеся вдоль борта экипажи. Он взял из камеры хранения чемодан и саквояж и спустился по трапу. Город был недалеко от причала, и он решил пройтись пешком. Рутенберг ещё не знал, куда двигаться и ему следовало ещё засветло сориентироваться и найти дешёвое жильё.
Вскоре он увидел кафетерий со столиками на тротуаре и вспомнил, что с утра ничего не ел. Цены и меню его устроили, и он заказал овощной салат, пасту с пармезаном и капучино. Он готов был уже подняться и уйти, когда услышал русскую речь. За соседним столом присели двое, не прерывая беседу. Они говорили о какой-то статье в «Русской газете» и Рутенберг услышал имя её автора Льва Троцкого.
– Извините, товарищи, я невольно стал свидетелем вашей беседы, – произнёс он во время короткой паузы в разговоре.
– Смотри, Фёдор, наш соотечественник, – сказал один из них, с нескрываемым любопытством рассматривая Рутенберга. – Как ты здесь оказался? – спросил он, обратив внимание на вещи незнакомца.
– Сегодня приплыл из Неаполя, – сообщил Рутенберг. – Я рад нашей встрече. Мне крайне необходим ваш совет.
– Давайте вначале познакомимся, – резонно заметил молчавший до сих пор. – Меня зовут Фёдор Тихонович. А моего друга – Сергей Владимирович.
– Очень приятно. Василий Фёдорович, – улыбнулся Рутенберг и пожал протянутые ему руки. – Я подумал, что вы члены РСДРП.
