– Потому, что так заведено, – ответил пришелец голосом, в точности повторяя мои интонации.
– Кем заведено?..
– Ты сам скоро всё узнаешь…
Последние слова были слышны так, словно доносились издалека…
Серая пелена застилала мой рассудок. Мне знаком уже этот туман…
Я прекрасно знаю, что будет за ним…
Умирать всегда непривычно и страшно…
Наверное, я никогда не смогу привыкнуть к этому…
***
Зелёное и бескрайнее поле, простиравшееся от горизонта до горизонта со всех сторон. А сверху бездонное голубое полотно, которое звало свой чистотой и совершенством мятежный дух.
– Нам пора туда, – послышался голос прелестной Софи.
Я повернул голову в сторону звука. Она стояла рядом со мной в белоснежном, прочти прозрачном платье на голое тело и улыбалась.
– Софи, – проглотив подступивший к горлу комок, прошептал я, – У меня другой путь. И я никак не могу составить тебе компанию в бескрайних просторах синевы…
– Почему?.. – скривила недовольную улыбку женщина.
– Так предначертано… Я – Бессмертный… Мне суждено вернуться назад…
– Почему ты раньше не говорил мне об этом?..
Лицо её сделалось серьёзным, а на губах мелькнула тень от обиды.
– Я хотел тебе всё рассказать, но никак не решался…
– Тогда – прощай, – взгляд её стал острым и немного надменным.
Я хотел её схватить за руку и поцеловать на прощание, но Софи отстранилась от меня и взмыла в глубину синевы.
– Прощай, любимая моя, – прошептал я ей вслед…
Серая пелена вновь обволокла мою суть и рассудок. Наступала болезненная фаза Возвращения. Каким я буду в своём новом воплощении?..
2. Джунгли. За день до этого…
Ночь прикрывала своим пледом все ошибки и грехи. Тишина и покой были разорваны на мелкие кусочки и втоптаны в грязь сапогами солдат. Всё произошло так быстро, будто и не происходило вовсе. На месте деревни осталось только пепелище и темнокожие мёртвые тела. И никто не смог запомнить напавших на мирное поселение, потому что в живых они никого никогда не оставляли. Лишь тонкий серп убывающей луны был свидетелем бесчинств и разбоя. Только месяц не мог ничего никому рассказать, ведь он умел хранить тайны.
Наверное, рассказывать об этом чудовищном преступлении нет надобности, ведь само пространство запомнило ту жуткую ночь, когда Англичане устроили резню в поселении. И пространство непременно отплатит по заслугам каждому, кто причастен.
Впрочем, выживших жителей поселения осталось ровно двое. Одиннадцатилетний паренёк и его пятилетняя сестрёнка смоги избежать участи своих соплеменников…
– Чиумбо, мне страшно. Почему мы не можем пойти домой? – спрашивала темнокожая девчушка, с неохотой и усталостью волоча ноги за пареньком.
– Хватит ныть, Като. Мы не можем вернуться назад…
– Почему?.. Зачем ты утащил меня среди ночи в джунгли? Нас будут искать мама и папа. Что мы скажем им, когда они нас найдут?..
– Я им сам потом расскажу обо всём, – соврал паренёк.
Он прекрасно видел, как английские солдаты перерезали горло Ифе – их маме, когда та попыталась помочь своему Дьюбу, которого напавшие сначала повесили на суку, а затем долго упражнялись на его теле, демонстрируя своё владение шпагами.
Он помнил, как отец, истекал кровью и шептал слова древнего проклятья, пока солдаты глумились над телом его прекрасной Ифе.
Разве мог он рассказать Като, что их родителей больше нет…
Когда на их деревню напали, он успел схватить свою спящую сестрёнку в охапку и сумел скрыться с ней в джунглях. Като даже не проснулась тогда. Отбежав с ней на безопасное расстояние, он положил её под дерево, укрыл буйволиной шкурой и вернулся к деревне. Чиумбо наблюдал, укрывшись под тенью деревьев за всеми ужасами, что творили Англичане.
