Спокойно и плавно, будто стараясь не потревожить одинокую фигуру на песчаном пляже, морские волны одна за другой набегали на берег.
Раннее утро. Далеко позади сидящего на песке человека из-за гор поднималось солнце. Его еще не было видно, но именно там забрезжил свет, и именно оттуда отступала, бросая ранее захваченное, царица-ночь.
Он смотрел в воду, на шуршащий песок и мелкую гальку, стараясь успокоить кипевшее в нем раздражение. Вот уже семь ночей он не мог заниматься своими практиками, даже не зная из-за кого.
Чтобы немного отвлечься, он стал думать о прошлом и будущем этого берега, этого края. Прошлое он мог видеть и знал досконально, поскольку последних три жизни рождался и умирал в этих краях, а будущее… Здесь, как говорится, могли быть варианты.
«Как же мне вычислить этого светляка-чародея? – думал Моряк. – Ведь наверняка какой-то любитель. Может быть даже талантливый, но самоучка! Начитался книжек ньюэджевских, приходит после работы домой и от нечего делать лезет, куда лезть не следует. Ноги ему оторвать!»
Сдерживать гнев совсем не получалось.
Неделю он не мог заниматься своим делом – тем, для чего, как он считал, пришел в этот мир.
Моряк – глава древнего ордена чернокнижников – был одним из самых могущественных темных магов Европы. Он входил в состав правления крупной транснациональной корпорации, но деньги и власть для него давно уже были просто набором инструментов, необходимых для реализации своих целей. Он не считал свой официальный пост и свои материальные возможности достижением и относился к ним очень спокойно. Тем более, что своим успехом он во многом был обязан ордену.
«Поднимающие мертвых» – так они себя называли, но было и другое название тайного братства – «Мертвая Голова».
Орден появился около семи веков назад, во времена мрачного средневековья, после окончания в Европе войны римско-католической церкви с катарами.
Церковь катаров, «Чистых» или «Совершенных», достаточно быстро развивалась и, успев распространится на землях современной Франции и северной Италии, невольно начала конкурировать с Папским Престолом. Катары верили в абсолютное добро и зло, переселение душ и считали себя истинными последователями Христа. Они не принимали власть Престола, считая католическую церковь организацией, узурпировавшей власть в христианском мире, извратившей сами основы веры и погрязшей в грехе. Стремление Папы вмешиваться во все политические процессы Европы, аккумулирование огромных материальных ценностей как отказ от заповедей Христа – освобождение от богатства, по мнению катар, свидетельствовало о том, что Папский Престол служил уже не Христу, не Богу, а князю этого мира.
Катары не взимали тяжелых налогов со своих последователей, что очень быстро привлекло к ним феодалов. Они терпимо относились к плотским радостям, ограничивая лишь служителей церкви – совершенных. Только монахи в этой церкви следовали всем обетам и постам, ограничивали себя почти во всем, ведя праведный и бедный образ жизни. Мирянам же следовало соблюдать основные заповеди, приходить в церковь на службы и в праздники, жертвовать небольшую, посильную лепту на содержание монастырей и храмов. Когда влияние катаров распространилось на значительную часть Франции и север современной Италии, Папа Римский объявил войну.
Папа Иннокентий III специально для борьбы с катарами, которых он объявил еретиками, учредил Святую Инквизицию, а затем начал Альбигойский крестовый поход (1209–1229) – первый европейский крестовый поход, направленный против христиан.
