- Что ж. Раз так...
Вздернула подбородок и шагнула за грань защитного заклинания. Маг не успел выстроить новое, когда Корнел снова рванулся вперед.
- Стоп! – подняла ладонь, не отрывая от ворна спокойного взгляда. Он замер. В черных как ночь глазах пылало яростное пламя. – Подойди.
Холодные приказы сами срывались с уст. Меня вело что-то большее, пока сознание истерично билось в панике.
Корнел гневно вспорол землю копытом, фыркнул, пуская пар из ноздрей, мотнул мордой.
- Подойди! – произнесла громче и уверенней.
Ворн немного поупрямился, сделал шаг вперед и два назад.
- Подойди!
Упрямый хитрец глянул на сэра Ортингтона, на меня и, заржав как обычный конь, потрусил навстречу. Моей ладони коснулся влажный нос. Обняла огромную горячую морду Корнела дрожащими руками и улыбнулась. Ворн обиженно сопел носом и пофыркивал.
- Ну вот. Хороший мальчик, - прошептала ему на ухо. Сознание возвращалось в реальность и отказывалось объяснить мое безрассудство. Лежала бы себе под виконтом, а он бы пусть сам со своим животным разбирался. - Не то что твой хозяин!
- Я бы не стал называть его хозяина мальчиком, - задумчиво протянул сэр Кристиан. – Хотя, он определенно храбрее и безрассудней многих мужчин.
Сам себя не похвалишь – никто не похвалит.
- Не ожидал, Корнел, - холодно добавил сэр Кристиан и вернулся в лавку артефактора.
Мой конь испуганно жался за коновязью, сэр Эдгар, белее ночи, прижимался к стене и прикидывался плющом, а я перебирала пальцами шелковую гриву ворна и не могла с ним расстаться. Мы словно влюбились друг в друга. Будто две отчаянных души встретились в холодном и неуютном мире. И это не мимолетное, а настоящее, крепкое чувство.
Сэр Иол сглотнул и произнес:
- Вы…
Это надрывное «вы», за которым – пустота и страх, прозвучало в высшей степени нелепо.
- Ваше дело и впрямь такое важное? - спросила с тщетной надеждой услышать «нет». Но стал бы он так упорно ждать? Печенкой чувствую - опять будет кольцами щеголять и обещать сладкую жизнь.
- Леди Джулия…
Устало выдохнула и, прикоснувшись на прощанье лбом к морде ворна, отошла от него.
- Что ж. Против этого у меня нет аргументов!
Сэр Эдгар не понял. Да я и не надеялась.
Что мне нравится на Тэйле – отношение к имени. Здесь «леди» - не пустой звук. Это высокие требования, которые предъявляет к тебе титул. Это обязанность быть лучше, превозмогать себя. Сложно представить леди лохматой, в старых штанах с вытянутыми коленками, большой миской семечек «Джин», возле телевизора или компьютера. Утренний туалет – не поход в сортир с зубной щеткой во рту, хотя, куда же без него. Это ритуал с умыванием, обтиранием, одеванием. Макияж, опять-таки, ведь дама я не молодая, четвертый десяток пошел…
Так о чем это я? Имя! Леди Джулия. Если Маша Воробушкина могла заявить: «Заткни свои пробирки и вали в неевклидово геометрическое пространство», то леди Ортингтон снисходительно вздохнет, закатит глаза и сделает, потому что дала слово.
Женщина сказала – женщина передумала, работает на Земле. Тут такое неправильно поймут. На дуэль, конечно, не вызовут, но посмотрят под таким углом, что икотой не отделаешься. А уж каковы языки местного сообщества – гадюки отдыхают!
- Я знаю отличную ресторацию... – издалека начал сэр Эдгар.
Я знаю отличные постыдные болезни, которыми щедро делятся мужчины, начинающие с таких слов.
- Здесь, - отрезала я. - Сейчас. Или никак.
