«Вставай, страдалец, и иди к доктору, доказывать, что полностью здоров и можешь как-то помочь следствию и своей жиденькой личной жизни».
Я пообещал себе, что уже почти встаю, сжал зубы и... перевернулся на другой бок. Натянул одеяло на уши и крепко зажмурился — я бедный больной, меня похитили и мучили, а сегодня у меня по расписанию вообще похмелье. Подождёт следствие, никуда не денется.
***
— Лёш...
— А? — я прищурился, пытаясь рассмотреть визитёра, потёр глаз. — Привет.
— Привет, — Женя улыбнулась, погладила меня по руке, я попытался сесть, — лежи, не дёргайся. Тебе не рекомендуют вставать.
— Да сколько можно лежать, день уже, — я пригладил лохмы и оглянулся на окно, за которым во всю сияло солнце. — Как у нас дела?
— Нормально, — она дёрнула щекой, отвела глаза и убрала руку с моего плеча. Я поймал её ладонь, прижал к щеке:
— Ты на меня обижаешься? Ну прости, я сам не знаю, с чего так...
— Да нормально всё, — она вздохнула, махнула рукой. — Бандитами занимается полиция, девочками — посольство... всё в порядке.
Она была такая замученная, что в её «нормально» я ни разу не поверил. Нас встретили около полуночи, с тех пор прошло часов десять-пятнадцать, за это время она, похоже, не спала. Зато успела вымыться, сделать причёску с макияжем, обзавелась очень официальным белым брючным костюмом и сумочкой, ещё и очки где-то достала. Я не видел их на ней ещё с общаги.
— Жень, а как ты умудрилась так стрелять без очков?
— У меня дальнозоркость, — она сняла очки, поправила причёску, — я читать без них не могу, а стрелять — сколько хочешь. А вообще, запомни — мы ни в кого не стреляли, оружия даже в руки не брали и в глаза не видели. Дело ужасно секретное и является маленькой ниточкой большого клубка, который уже очень давно местным властям как кость в горле.
— Нас задержат?
— Да, но ненадолго. У меня здесь есть знакомые, мы как-то гостили, — она поиграла бровями, — в общем, всё будет нормально.
— Хорошо бы, — я всё-таки сел, упёрся руками в колени, пережидая головокружение. — А сейчас нам куда?
— Тебе — никуда, — она опять надела очки, мигом став похожа на строгую училку. — Тебе доктор сказал лежать до его особого распоряжения, у тебя истощение, переутомление, небольшое сотрясение и куча отбитых органов. Там снимками твоих костей весь стенд завешан, вокруг носится целый консилиум врачей и восхищается русской прочностью и возможностями организма в стрессовых ситуациях! — Она вздохнула и погладила меня по щеке, — врач вообще удивился, как ты своими ногами ходишь до сих пор.
Я пожал плечами, если честно, сильно сомневаясь, что ноги меня сейчас удержат. Вся накопленная за дни плена усталость навалилась разом, медленно пережевывая организм, болело всё, но признаваться в этом я не собирался. Чи ни в первый раз, выкручусь. Но раз уж она так настаивает... можно и правда ещё денек покайфовать в больничке, раз всё отлично решается без меня.
— Как ты... ну, вообще? — я осторожно обнял её за плечи, она с готовностью уткнулась лбом в мою грудь, прошептала:
— Не знаю. Пока мозги чем-то заняты, вроде нормально, но стоит расслабиться — мигом эти рожи перед глазами. — Я гладил её по спине, молчал, думал. — Янкиного Рами, кстати, выловили. Он двумя этажами ниже, в интенсивной.
