– А если не отдадут? – боднула она меня головой в плечо.
– Никаких проблем, мешок на голову и в ЗАГС.
– Да ты дикий горец, как я погляжу, – хихикнула она, – ты не торопись, может, ещё поцапаемся.
– Да вроде больше года уже, и не цапаемся.
– Куда поедем? – переменила тему Аська, – на море? Я и купальник взяла, на всякий случай.
– Давай, – согласился я, – на то оно и лето. На городской.
– На наш милый, грязный, вонючий городской, – Аська забралась с ногами на сиденье, и мы выехали со двора.
Неторопливо прокатившись по аллейке парка, мимо памятника Кирову, я выехал на Ирчи и сразу же свернул на улицу Кирова. Весь перекрёсток представлял собой одну сплошную пробку. Но я, нарушая правила, но не нарушая понятия, быстро его проехал, и уже через пяток минут мы нырнули под мост и тряслись на «лежачих полицейских» и ямах улицы Маркова. С Маркова свернул на Буйнакского и, завернув в арку шестого дома, остановился.Я частенько парковал машину тут. В этом дворе у меня было немало знакомых пацанов. Но сейчас в прогретом солнцем дворе было тихо и пустынно.
Оставив все вещи в машине, взяв с собой лишь пакет с полотенцами, мы спустились на пляж.
– Ты смотри, – воскликнула Аська, – народу сколько.
– Это ты погоди, рабочий день закончится, – улыбнулся я, – вообще толпа будет.
– Вовремя пришли, – довольная Аська подбежала к холодильнику с мороженым, – будешь?
– Будешь, – кивнул я, – бери мне «Снеговика».
– А я стаканчик «Корёновки» хочу, – отодвинула она стекло холодильника, – он вкусный.
– Его тоже в Хасе подделывают, – вытащил я деньги.
– И поэтому ты «Снеговик» берёшь?
– Его нет смысла подделывать, – аргументировал я, – вот давал я кошкам мороженое, «Снеговик» они едят, а другие нет.
– Хитрый ты, – Аська всё равно взяла стаканчик, – надо самой проверить, может, тебе не те кошки попадались.
– Проверь, проверь, – я взял мороженое, открыл его, надкусил, скинул шлёпки и ступил ногами в горячий песок, – каайф.
Пройдя по пляжу и выбрав местечко, мы расстелили покрывало, что я всегда возил в машине. Мало ли когда захочется на море сгонять. И по уже сложившейся, нашей личной, традиции легли сначала прогреть тело. Я очень любил сначала прожариться, а уж потом с разбегу в море.
Мы купались уже, наверное, час, я даже устал. Но неутомимая Аська и не собиралась выходить. Она раз за разом забиралась ко мне на плечи и прыгала в воду, после я её подбрасывал руками. А следом она вешалась мне на шею, и я буксировал её, ныряя при этом на глубину.
– Пошли, – сказала, вынырнув Аська, – погреемся.
– Пошли, – схватил я её на руки и бросил по направлению к берегу.
В этот момент на пляже вдруг раздался взрыв. Я его не услышал, а увидел. Песок полетел вверх и в разные стороны. Я смотрел, как разбегались люди, а несколько человек, крича, остались на месте. Аська же, лёжа в воде и улыбаясь, смотрела на меня. Она ничего не видела и не слышала.
Прошло несколько секунд, и я, оставив Аську в воде, побежал к месту взрыва. Как-то автоматически. Когда я подбежал, уже несколько парней помогали кричащей от боли женщине, кто-то вызывал скорую.
Очень быстро подбежали спасатели и понесли раненую к себе. Пляж стремительно пустел. Лишь песок, запачканный кровью, колол глаз.
– Это что, теперь и на пляж не пойдёшь? – Аська, дрожа всем телом, обняла меня сзади, – ужас какой.
– Я буду ходить, – зло сказал я, – этого они и хотят, чтобы не ходили.
