– Не думаю, что это плохо, – ответила Кайра и свернулась клубочком. В очередной раз безуспешно попыталась «нырнуть» внутрь себя, сбежать от реальности. Может, хоть это помогло бы вновь вернуться к тому озеру, вместо волшебства подарившему затянувшийся кошмар.
– Нет, не плохо, – почти шепот. Кайра решила, будто ослышалась. Так было проще. Гораздо.
Очередная бессонная ночь тянулась бесконечно. Только пробивающийся сквозь щель в палатке розоватый свет напомнил о наступлении нового дня. Кайра уже потеряла им, одинаковым, протекающим грязным потоком, счет. Снова придется куда-то идти. Не важно, куда, ее там никто не ждет.
«Это скоро кончится. Обязательно. Так всегда было и всегда будет», – спасительная мысль, до сих пор помогающая держаться. Не сдаться, не сойти с ума, еще сколько угодно «не».
Но она ошиблась: этот день оказался не похожим на остальные. Солнце висело прямо над головой, нещадно паля, когда впереди показались первые дома. Наверное, это должны были быть дома. Стены – кривые, когда-то заботливо выкрашенные в яркие цвета, но теперь поблекшие и облупившиеся. Покатые крыши, больше всего напоминающие шляпки грибов. Не деревянные, как было привычно Кайре, и даже не каменные, как в больших городах. Застывшая глина вперемешку с землей.
Трудно было поверить, что здесь может кто-то жить, однако натянутые между деревьями веревки с развешанными на них пожелтевшими рубахами и покрывалами не давали обмануться. И голоса просыпающегося поселения.
– Упустила, раззява! – визгливый женский крик, следом – настолько же визгливое кудахтанье сизой птицы, выбежавшей вперевалочку из-за угла дома. – Лови его, не то без обеда ж останемся!
Топот, и следом за птицей, не разбирая дороги, выскочила чумазая девчонка в длинной, до пят, распашонке. Лишь через несколько шагов увидела пришедший в поселение отряд, испуганно охнула, развернулась и снова побежала в дом с криком:
– Мамань, там за податью пришли!
На поднятый шум в окнах соседних домов, будто в дуплах деревьев, показались жители.
– Та попутали вы, на кой нам ваша подать сдалась, – хохотнул кто-то из отряда, а второй с готовностью поддержал, добавив тише, так что могли услышать только стоявшие рядом:
– Угу, зачем крохи собирать, когда тут и так уже все наше – бери, что захошь.
– Не попутали они вовсе, – отозвалась женщина из дома напротив, даже не решившаяся показаться в окне. Лишь вытянула руку и бросила на землю перед домом красноречиво звякнувший холщовый мешочек. – Только это осталось, не обессудьте. Остальное давно обменяли.
– Вот так просто, и не спросите, кто они такие? – не смогла скрыть изумления Кайра. – Неужели все равно?
– Все равно, – бесцветным голосом повторил старик у соседнего дома, опершийся на кривой посох. – Вы чужаки, а чужаки как придут, завсегда забирают. Оттуда придут, – он указал в сторону леса. – Сразу жизнь отнимут. Оттуда, – махнул на виднеющийся сквозь туман вдалеке блестящий шпиль. – Что есть отберут и помирать оставят. Из которых вы, есть ли толк узнавать?
Внутри все сжалось от сквозящей в этих словах безысходности. Так неправильно, совсем. Так не должно быть.
– Даже не пытаетесь бороться? Это же совсем… как будто скот бессловесный. Нельзя так.
– А ты погляди на нас, деточка, – отозвалась женщина, так и не решившаяся показать лицо. – Кого ты видишь? Кто будет бороться, за что?
Кайра обвела взглядом теперь уже не пустынную улочку. Старики, женщины. Мужчин совсем немного, и вряд ли люди с настолько потухшими глазами способны хоть кому-то сказать «Нет».
